Стартовая площадка – Земля
Шрифт:
Разглядываю не очень обильно, но веснушчатого парня, блондина с уклоном в рыжинку. Светло-рыжий он, короче. Мои слова производят угнетающее впечатление. То что надо. Добиваю:
— И само собой, инжекторная подача топлива не нужна для жидкого или уже газообразного водорода, — хмыкаю, парень позаимствовал идею из современного автомобилестроения. — Займись-ка лучше вот чем. Нам нужно будет испытывать наши придумки на моделях. Например, посадочный модуль на Луну…
Начинаю рисовать эскиз, но замечаю тень какой-то тоски в глазах Петра.
— Неинтересно? — прекращаю рисовать,
— Хорошо, я подумаю. А вы рисунок мне всё-таки дайте…
Как скажешь… заканчиваю эскиз, поясняю словами, чего я хочу:
— Сначала чертёж на утверждение с полной спецификацией, только потом исполнение. Будут проблемы — обратись к Ольховскому, он в инженерных делах уже что-то понимает.
— Хорошо. Но вы пока это задание никому не отдавайте.
— Не отдам. Какое-то не очень долгое время.
Петя уходит, а я начинаю тосковать. Мне самому хочется всем этим заняться, однако ясно понимаю, что даже будь в сутках сорок часов при отсутствии затрат времени на административную работу — до всего не дотянусь.
Кстати, Петя слегка напрягся, когда я намекнул, что тема может уплыть в другие руки. Нашёл новый способ мотивации? Это кроме идеи, вернее — веера идей, на которые меня натолкнул Петюня.
Во-первых, для испытаний надо строить модели. Например, как сказал Петру, действующую модель посадочного модуля на Луну. С шестью движками и маховиком внутри для придания устойчивости полёту. На дистанционном управлении, как современные дроны. Теоретически ясно, что полёт будет устойчив, но динамику хорошо бы прочувствовать руками.
Во-вторых, где-то надо эти модели и макеты строить. Нужна хоть какая-то производственная площадка.
В-третьих, нужен испытательный полигон. Где-нибудь в Подмосковье. Хотя тоннель для запуска надо засунуть подальше, где-нибудь у «Плесецка».
24 мая, среда, время 09:10
МГУ, 2-й уч. корпус, ФКИ, лекционная аудитория.
— Кто-нибудь когда-нибудь сдавал экзамены экстерном? Что, никто? — оглядываю аудиторию победным взором. — Зато сейчас будете сдавать экспромтом!
Народ взволновывается и оживляется. Мои лекции и семинары проходят почти всегда с огоньком. Передо мной второй курс однокашников, среди которых, кстати, есть и знакомый мне Петюня.
Рассаживаю всех, кого считаю самыми-самыми — таких полтора десятка, — на передних рядах, раздаю билеты, записывая номера напротив фамилий. Остальные за пределами «санитарной» зоны наблюдают с интересом и облегчением. Лекции не будет, можно не напрягаться. Или поработать, но по желанию.
— Остались лишние билетики! — тоном заправского распространителя театральных билетов соблазняю остальных. — Подходи, налетай! Индульгенцию на предстоящий экзамен покупай!
Сообразительные налетают быстро, и вот экзаменационная зона расширилась, а санитарная сдвигается вверх.
— Если
Через четверть часа моё терпение истощается, и я вытаскиваю на разговор одного из. Киндяков как-то подошёл ко мне и нагло стал утверждать, что нашёл у меня ошибку в решении тех задач, за которые я кандидатом стал. В процессе дискуссии — конечно, выяснилось, что это он поторопился с выводами, — показал порадовавшее меня, как препода, глубочайшее знание предмета.
— Я до конца ещё не довёл, — Киндяков пробует возражать.
Возражения не принимаются.
— Что там дальше будет? — останавливаю после пары предложений, уже ясно, что знает. — Задачу как решать будешь?
Тоже быстро останавливаю. Ибо нефиг рассусоливать.
— Зачётка с собой? Нет? Ну, беги за ней, мы тут не меньше часа будем, а не застанешь — найдёшь меня где-нибудь.
За академическую пару пропускаю всех, кто не побоялся. На четвёрку не смогли сдать только двое из двадцати пяти сдававших. Больше половины — пятёрки. Всем объявил, что любой может повысить свой экзаменационный рейтинг на официальном экзамене.
— Какие-то вопросы есть по другим дисциплинам? — вопрошаю на следующей паре. — Ведь не может быть лучшего наставника для молодёжи, чем представитель вашего же поколения. Кто, как не я, может глубже всех проникнуться вашими заботами и чаяниями?
Моё заявление провоцирует веселье, усиленное стрельбой глазками со стороны девчонок.
Ожидаемо выясняется, что есть вопросы по матфизике. Пробуют меня на прочность ещё по термодинамике. Предупреждаю сразу, что немного плаваю в этой дисциплине, но как-то выкручиваюсь, на что уходит чуть больше чем полпары.
Не только их разгружаю, но и себя тоже. Все не сдадут досрочно, но всё равно на официальных экзаменах мороки будет меньше. Нам, высокому сословию преподавателей и наставников молодёжи. Может, за счёт этого удастся отбояриться от участия в плановом экзамене, напирая на то, что выступил застрельщиком и уже положил в лузу энное количество шаров, то есть оценок в табель.
Я вовсе не ищу низкопробной популярности. Во время лекций всегда выделял и постоянно упоминал ключевые моменты теории и самые популярные формулы в прикладном плане. И если замечаю, что студент «видит» курс в целом, то интерес к нему, как к недоделанной работе, теряю. И большинство у меня именно такие ребята. Красота и необычность ТФКП в том, что числа е и пи — ключевые числа в математике — работают в постоянном взаимодействии. И это не я сказал, это я цитирую одного из своих студентов.
На кафедре склоняю коллег обойтись на формальных экзаменах без меня, напирая на то обстоятельство, что уже сильно облегчил им работу. А также на свою загруженность главы Ассоциации и Агентства, да не простого, а космического. И уже готовлюсь стартовать в столовую, как меня властно отвлекает телефон. Не ответить невозможно. Наблюдательный Совет, который всегда смотрит за мной. Большой Брат, то есть Наблюдатели, затребовали встречи. Сразу после обеда.
А пока надо известить секретаря деканата ВШУИ, что на месте буду позже.