Старуха 3

Номен Квинтус

— Тебе куда-то срочно его отгрузить надо? Сколько?

— Нисколько. Мне кое-что нужно, но не срочно, и вообще не полихлорвинил. А сополимер хлорвинила и винилацетата. Записывай техпроцесс…

— Сейчас, карандаш возьму. А у себя, где ты там сейчас, в лаборатории его не сделать?

— Нет, и не потому, что это трудно. А потому, что мне нужно его делать примерно полторы тысячи тонн в год. То есть в ближайший год, а потом вполне может оказаться, что и в пять раз больше. Или даже в десять раз больше. Так что пиши, а насчет аппаратуры в «Химавтоматику» обращайся. То есть сначала к Тихонову, ему скажи, что я просила производство срочно

подготовить, а потом уже, с его визой, в «Химавтоматику». Я, конечно, через неделю пришлю уже все в бумажном виде, но терять эту неделю не хочется…

— Старуха, у тебя всё делается под лозунгом «хватай вокзал, мешки отходят»? Уж неделю-то…

— Пять миллионов рублей в неделю…

— Что «пять миллионов»?

— Пять миллионов рублей в неделю стране будет давать этот сополимер. И мне пяти миллионов жалко: на эти деньги, между прочим, можно новый автозавод построить.

— Какой-то дешевый у тебя автозавод получается.

— Я сказала «построить», а не оснастить и не запустить. Или можно в твоих Бобриках выстроить такой дворец культуры! Слушай, если ты мне через две недели дашь первые пару тонн пластика, я тебе такой дворец и подарю! Попрошу Жолтовского специально для Бобриков настоящий дворец спроектировать!

— Ну, разве что Жолтовского… давай, диктуй уже…

За восемь лет участие Веры «в культурной жизни» свелось к разработке процесса производства лавсана, из которого — среди всего прочего — стали делать основу для фото- и кинопленок и основу для пленок магнитофонных. Причем последнее даже к «искусству» отнести было проблематично: в стране пленочных магнитофонов и было-то изготовлено с полсотни, в основном «для специальных нужд» ведомства Лаврентия Павловича. Еще к этому же направлению можно было отнести и выстроенную по Вериной инициативе «балалаечную фабрику», на которой изготавливались и балалаечные струны. А то, что стальная проволока из очень специальных сортов стали использовалась для очень специфических «химических» аппаратов, никому и интересно не было, ведь «химики» этой проволоки в год потребляли хорошо если с километр всего.

И тут до Веры дошло (причем «внезапно»), что отсутствие культуры очень сильно мешает именно высокотехнологичному производству: там требовались рабочие и инженеры не просто грамотные, но и культурные. То есть соблюдающие и «культуру производства», но внедрить такую «культуру», если к людей нет культуры общей — дело практически бесперспективное. Ну как объяснить «гегемону», что необходимо на рабочем месте соблюдать чистоту и порядок, если у него дома свинарник?

Причем народ-то инстинктивно к культуре тянулся — но вот дотянуться ему было до нее очень непросто. И Вера решила эту «тягу» поддержать сугубо с технической (и химической) позиции, а для начала — наладить массовый выпуск нужной для этого пластмассы. Очень простой и широко известной (в «прошлой жизни» известной).

Обдумав сказанное Володей Севериновым, Вера решила, что «она полная дура»: производство пресловутого винилита было несложным, а в СССР был такой дефицит шеллака, что некоторые грампластинки можно было приобрести лишь в обмен на сдаваемый бой старых пластинок — и все равно этих пластинок не хватало. Впрочем, и с винилитом были серьезные такие проблемы, штамповать «виниловые» диски пока было просто бессмысленно: тяжелый звукосниматель патефона за десяток проигрываний «запиливал» вусмерть. Но если подойти к проблеме комплексно…

За весь тридцать

третий год в стране было выпущено около шести миллионов шеллачных пластинок, и на их производство ушло чуть меньше четырех тысяч тонн шеллачной смеси. Больше просто не удалось закупить у проклятых буржуев (да и валюты было все же жалко). Но хуже было то, что из этих шести миллионов больше трех были пластинки с речами разных товарищей, так что на музыку пришлось даже меньше трех миллионов дисков — а редкий диск «доживал» до сотни проигрываний. Так что с музыкой у народа все было печально…

Настолько печально, что печально стало и Вере — и она, плюнув на все свои планы, срочно умчалась в Москву. Где пятого августа в концеренц-зале Управления НТК собралась срочно созванная «конференция»:

— Так, мальчики и девочки, — обратилась к собравшимся инженерам (а на конференцию были приглашены как раз инженеры со многих предприятии НТК), — у нас тут возникла небольшая проблема. Народ тонет в бескультурье!

— Старуха, а поконкретнее можно?

— И даже нужно, за этим я вас всех здесь и собрала. СССР в год в состоянии выпустить от силы десять миллионов грампластинок, но выпускает почти вдвое меньше.

— Так сырья не хватает, это всем известно.

— Я нашла новое сырье, но из него грампластинки делать нельзя.

— И это все, что ты хочешь нам сказать? Грампластинки много из чего нельзя делать, например, из голенищ от валенок…

— Я нашла пластик, из которого можно делать просто великолепные пластинки, но для их использования нам нужны будут специальные проигрыватели. У которых давление иглы не будет превышать пары граммов.

— Ну что же, мы тебя выслушали, можно расходиться? При таком давлении звук вообще расслышать вряд ли получится.

— Если его не усиливать, ламповым усилителем например. Да, иглы тоже потребуются новые, лучше всего сапфировые… кто там у нас сапфирами занимается? Нужна технология изготовления игл во-первых гладких, во-вторых, с радиусом закругления… у буржуев патефонные с радиусом в пять сотых вроде, но… сами посчитаете, с каким, я не инженер, а химик, и такие тонкости науки мне неподвластны. Нужны синхронные электромоторы, которые буду пластинку крутить, электронные усилители, которые будут звук усиливать, пьезокристаллы, которые механический звук будут в электрическую форму переводить. Я тут общую схему нарисовала, сами, думаю, разберетесь. А еще потребуются рекордеры, которые будут звуковые дорожки нарезать… с этим пластиком дорожки можно делать раз в пять уже, чем на шеллаке. Да, сразу предупреждаю: нужны будут магнитофоны, которые позволят звук записывать с нормальной скоростью и проигрывать его для рекордера раз в десять медленнее: так качество дорожки можно очень существенно повысить.

— А ты это здорово придумала! Если НТК средства на разработку этого всего выделит…

— Вы сначала придумайте, как все это вообще сделать можно. Сразу задаю ограничения: такой электрофон должен по цене укладываться рублей в сто, может в двести поначалу — но двести все же слишком дорого, и такая цена приемлема лишь на время разворачивания серийного производства. А при серийном производстве на специализированном заводе железно укладываться в сто рублей. Дешевле — можно, но еще отмечу: в прошлом году в стране сделали полтораста тысяч патефонов, из которых половина изначально не работала — так вот, если в производстве брак будет хотя бы в один процент, то я за такое просто расстреливать буду.