Старый дом
Шрифт:
– Нам выше… – извинился он. – Можно пешком или опять на лифте?
– А дайте мне несколько минут побродить здесь… – попросила Надежда. – Я все-таки женщина и мне интересно, что будут носить через сто лет…
– Конечно, конечно… – он сделал приглашающий жест. – Если что-то понравится, вполне можно купить…
– Да нет, – улыбнулась она застенчиво, – такого я себе даже представить не могу… Просто посмотрю…
Слава отогнал приклеившегося к ним было продавца и они двинулись вдоль рядов висящих платьев, рубашек, сарафанов, маечек, шарфиков, брючных костюмов, юбок, и прочих джинсов.
– Вот
– Хотите померить? Вон там, – жестом показал он, – есть специальные кабинки, где можно переодеться…
Платье, в самом деле, было с четким, хотя и почти неуловимым оттенком начала двадцатого века: тонкий шелк в мелкий цветочек, рукава с буфами, стоячий воротник и широкая юбка до пола.
– Вам действительно должно очень пойти… – Слава глянул на бирку, – и размер, насколько я понимаю, ваш…
– А сколько стоит? – уточнила Надежда.
– Двадцать шесть тысяч… – ответил наш герой. – Видите, стоило восемьдесят семь, но видимо, размер маленький и никому не подошло, поэтому уценили…
– А это вообще много или мало?
– Смотря с чем сравнивать… – усмехнулся он.
– С… – она подумала немного, – с ценой булки хлеба…
– Ну, примерно, – теперь прикинул он, – чуть больше пятисот буханок…
– Сколько? – у нее даже голос изменился. – Не может быть… Оно же не из золота сделано…
– Да это нормально сейчас, Надежда Михайловна, – попытался успокоить ее Слава. – Тут есть немало предметов, которые ценятся в разы дороже. А ведь это уже уценка, то есть все здесь изначально стоило многократно больше…
– Тебе что, трех платьев и дубленки за один день мало? – услышали они вдруг свистящий шепот рядом. – И потом вот с такими голыми плечами я тебя никогда из дома не выпущу…
Прохоров обернулся.
Молодая дама со светлыми кудельками по краям широкого лица была явно из провинции, так же, впрочем, как и ее кавалер. Она с восторженной улыбкой рассматривала очень открытое летнее платье, которое почему-то, видимо, в расчете на какие-то званые вечера, было расшито по низу тяжелым золотым орнаментом. Наш герой, имевший большой опыт общения со своей предыдущей женой именно по части покупки шмоток, хорошо знал, что вот такое – всегда стоит немыслимых денег.
– Ну, Александр, ну Сашечка, ну Шурик любименький, – заканючила дама, – ну купи мне его…
– Хрен тебе по всей морде, – злобно сказал «любименький», – а не платье. Ты свое уже вчера в кабаке пропила…
Девушку такое обращение, однако, совершенно не смутило. Она, не выпуская из рук шмотку, потянулась целовать своего Шурика, а вторая рука явно направилась к его промежности.
– Ну, Санюлечка, ну сладенький… – продолжила она, как ни в чем не бывало. – Я больше не буду так пить, да и ты вчера отличился – кто Верку за сиськи таскал под столом…
– Че? – тихо взревел Санюлечка. – Чья бы корова мычала? Я тебя, сучару, где и с кем вчера застал?
Слава, понимая, что сейчас и до драки может дойти, схватил за локоть помертвевшую Надежду Михайловну и вытащил ее на лестницу, которая вела на другие этажи.
Нажал на кнопки стоящего тут автомата, бросил туда денежку, вытащил бутылку воды. Открыл, дал отхлебнуть гостье. Она благодарно
– Простите, – сказала она, наконец, когда чуть-чуть пришла в себя, – я все сделаю, как обещала, помогу вам выбрать костюм и все такое, но можно я никогда больше не вернусь в ваше время?
24
Как они выбирали Славе костюм, я рассказывать не буду. Это в кино всегда интересный эпизод, как герой или героиня меряют в магазине то одно, то другое и как он (она) меняются на глазах.
Но у нас здесь не кино, визуальный ряд может быть создан только мастерством сочинителя, а по этой части есть другие, гораздо более виртуозные умельцы. Да и кроме того – вся примерка для нас ситуация чисто служебная: нам не нужно показывать, какой красавец наш герой, как он многолик и разнообразен. Нам нужно только, чтобы Слава с Надеждой подобрали ему правильный костюм, а это и произошло, не вдруг, но довольно быстро.
Единственное, что они не смогли найти – это котелок. Надежда почему-то считала, что к тому, что у них подобралось, подходит именно котелок, а Слава на этот счет своего мнения вообще не имел. Он, конечно, стремился к тому, чтобы на голове, да еще летом не было ничего, но хорошо понимал, что голос его тут ничего не решает, поэтому сопротивлялся вяло.
Однако, поскольку в этом заведении отдела головных уборов не было вообще, а где могут продаваться котелки ни «тесть», ни «зять» понятия не имели, то решение этой проблемы отложили на вечер, когда можно будет поискать по Интернету.
Володя даже хотел позвонить Маринке и попросить ее посмотреть нужную вещь в Сети, но гостья неожиданно остановила его:
– Не надо беспокоиться, – сказала она, – я завтра с утра куплю у нас, там и выбор побольше, да и…
Тут она замолчала, но ясно было, что продолжением должно было быть «да и не так отвратительно…» или что-то в этом роде.
Из небольших происшествий этого визита надо еще упомянуть, что и на мужском этаже наша парочка встретилась с другой парочкой, а именно – дама с кудельками и ее любименький тоже переместились с женского этажа на мужской. Только здесь роли их несколько поменялись: он выбирал себе одежку, а «кудельки» пытались его отговорить от любой покупки. Фингалов на широкой женской физиономии видно не было, морда Санюленьки также не была расцарапана, из чего Прохоров решил, что давешний инцидент – для его исполнителей дело привычное и необременительное, а возможно, даже и приятно-возбуждающее.
Но Надежда Михайловна на всякий случай старалась держаться от этой парочки подальше, и Слава смутно подозревал, что ботинки, которые они тоже купили, могли быть и другими, более годящимися, только подходить к другим образцам гостья из прошлого быстро перестала и предпочла ретироваться к кассе, а затем и на улицу.
Володя выскочил из машины, открыл дверцу даме, и было в этой короткой сценке что-то трогательное и печальное – скучный дождь, огромный джип, грустная Надежда и, как это ни смешно, галантный «зять», – что наш герой почти автоматически щелкнул телефонной видеокамерой, которая оказалась в руках, и зачем-то все снял. Володя осуждающе покачал головой, а Прохоров решил, чтобы поправить всем не лучшее настроение, пригласить свою «сюсю» в ресторан.