Старый дом
Шрифт:
С такой энергией, в сооружении, которое стоит, наверное, дороже сочинской олимпиады, миллиардная грамма, к общей радости всех ученых…
Но не в старом же доме в арбатских переулках, от одной шашки динамита, целая стена…
Рассуждая так, наш герой, видимо впопыхах, забывал, что вообще-то нигде в мире штукатурная перегородка не отделяет одно столетие от другого, но предлагаю простить ему это.
И вернуться к его размышлениям…
Дыра во времени, которая приходилась точно на перегородку между Славиной и Надиной
Как понимал теперь («раньше надо было думать, старый козел…» – сказал он сам себе) Прохоров, перегородка не взорвалась, ее тут вообще не должно было быть – как может наружная стена дома даже в девятнадцатом веке быть только из штукатурки и дранки? Население такого здания вымерзло бы в первую же зиму, так что такого быть не могло по условию…
А раз не могло быть, то и не было…
Был некий пространственно-временной казус, какое-то странное поле между домами, расположенными в двух разных временах.
Он посмотрел вдоль стены и вдруг заметил то, что не увидел раньше.
Знаменитый кирпич работы Фаберже, видимо, от удара (удар-то все-таки был), прорвал упаковку и развалился на части. Подбросило, видимо, его и он разбился об пол. Кроме серебряной фурнитуры (надо бы отдать эти останки Матвеичу, он их восстановит) валялись на полу клочки пакета, крупные и мелкие обломки, а также песок и пыль. А не заметил этого Прохоров сразу, потому что от дверей этот угол заслонял стул, а потом наш герой и на пол не смотрел, только на стену…
Но не это было главным в том, что он увидел – обломки и обломки, песок и песок…
Главное было в другом: весь песок, обломки, клочки пакета и кирпичная крошка вдруг резко обрывались, и полоса этого обрыва проходила вдоль новой старой стены. Как бритвой обрезало: тут мусор, а тут чистый пол…
Но если так, если пыль и мусор вдоль стены исчезли, то исчезла, скорее всего, и сама стена, разве нет?
Не взорвалась и рассыпалась, а исчезла…
А может, и взорвалась и рассыпалась, а потом все равно исчезла – какая, в сущности, разница?
Исчезла вместе со своим мусором…
А обломки от Фабера остались…
Точнее, часть их…
Просто мусор, если он был, от взорвавшейся стены лежал близко к ней, в одном с ней поле, а кирпич – чуть поодаль, только часть пыли и обломков его попали рядом со стеной и исчезли…
И получается, не взорвалась эта перегородка, а просто исчезла во времени и пространстве, аннигилировала, скорее всего…
А то, что и должно было здесь быть – вернулось на свои места, вернулось туда, где и находилось бы, если бы не пространственно-временной казус…
В частности вернулась на место и нормальная каменная стена…
Так это совсем другое дело…
Потому что, наверное, даже почти точно, и у Нади – так…
Почему, если у него – так, то у нее – по-другому?
Но это значит, что и все, что находилось
А это значит, что Вадик, который разместился точно в этом самом пространстве, в лучшем случае, летит сейчас где-то, в звезды врезываясь. А в худшем – превратился в первоначальный набор электронов и протонов, поступил на склад строительных материалов Вселенной, где и будет ожидать нового, более осмысленного использования…
А это значит, что он Надину участь хотя бы с этой стороны не испортил.
Даже если, как он, Прохоров предполагал, явится сейчас к ней полиция на звук взрыва, то что увидит?
Сидит одинокая женщина и плачет об утраченном счастье…
Ничего компрометирующего ее в квартире нет, потому что Прохоров – здесь, с этой стороны.
Динамит кончился, труп отсутствует, и пистолет исчез вместе с ним…
К чему придраться?
Даже если они были уверены, что именно здесь скрывается ужасный преступник, убийца лучших агентов полиции, то как можно предъявить что-нибудь Наде? Они ведь сами следили за домом последние несколько дней, неусыпно следили, да только никто предосудительный из него не выходил.
А в квартире все стены целы, это Слава проверил сам, никак они сюда не подкопаются…
Да, утащат, наверное, в участок на допрос, придется отвечать на всякие глупые вопросы.
Но что они могут выяснить? И что предъявить Надежде?
Если она будет стоять на своем: ничего и никого не знаю, ничего не было, что за взрыв, не ведаю…
Ничего не смогут предъявить, ноль, зироу…
Прохоров очнулся.
Телефон трезвонил и заливался, как потерпевший, и наш герой достал его, наконец, из кармана.
Звонил «неизвестный», значит, скорее всего, Горох.
Ищет Вадика, наверное…
Слава нажал на зеленую кнопку – надо было возвращаться в жизнь…
71
С Горохом он разобрался быстро.
«Да, был, отдал… Откуда я знаю?»
Слава понимал, что это только самое начало разборки, посвященной поиску Вадика.
Что есть еще машина быка недалеко от подъезда…
Что есть камера, которая неусыпно снимает сам подъезд…
Что в записи видно, как Вадик заходит, а вот как он выходит, увидеть вряд ли получится…
Что там же, на той же камере запечатлен и его, Прохорова выход. С компом за плечами и шляпной коробкой в руках.
И все это надо будет как-то объяснять…
И если с первым, вторым и третьим пунктами повестки можно было легко разделаться – идите вы на фиг, я за вашими бугаями следить не нанимался – то с четвертым сплошные непонятки.
Надо было что-то придумывать, как-то истолковывать такое странное поведение. Слава понимал, что ситуация стремная, но она стала в тысячу раз менее опасной после того, как исчезло тело Вадика.