Старый пёс
Шрифт:
«Вот казалось бы… Кто бы мог подумать – обыкновенная заноза… А столько проблем! – говорил себе Старый Пёс, на ходу пробуя результат упражнений с лапами и чувствуя, как с каждым шагом все возвращается на круги своя. – Люди… Человек – это само по себе уже неудача…»
Стоило Старому Псу приноровиться к неблагодарному делу возвращения лапам пригодности для ходьбы, как спина, живот и нос тут же, секунды не потеряв, начинали предательски мерзнуть. Живот особенно отличался на этом поприще, но на то имелись веские причины.
Когда Старому Псу
Ветеринар на волнительные вопросы Хозяина отвечал неизменно: «Ну не знаю…» Правда, после этих слов он все же выдавал кое-какие сведения из былой практики. То есть кое-что все же знал, не до конца сбитый летчик, слегка подбитый, в крыло. Впрочем, один раз он все же нашел в себе силы отступить от заведенного порядка, но и Хозяин не спрашивал, а утверждал:
– Доктор, вы обязаны его спасти! Надеюсь, это вы понимаете!
– Попытаемся, – нерешительно пожал плечами ветеринар, заставляя Хозяина настойчиво повторить:
– Обя-за-ны! Никаких «попытаемся» я не приму.
А тот, как заведенный, опять за свое «ну не знаю…» Тут Хозяйка, до поры державшаяся, расплакалась словно маленькая.
Старый Пёс, одним глазом наблюдая за происходящим, второй уже закрывался под действием укола, мысленно пообещал Хозяину и Хозяйке, что всё обойдется. Мол, если доктор сплохует, он сам справится. Очень не хотел, чтобы Хозяин попал в беду. А насчет того, что беда близка – не обманывался. Он и сам не выносил женских слез. Сейчас Старый Пёс гордился выдержкой Хозяина, но чувствовал: еще немного и тот сорвется, и тогда доктор понадобится уже ветеринару. «Человечий собачьему, – ухмыльнулся Старый Пёс про себя. – Пусть тогда „скорая“ в пробке застрянет. Заодно и Хозяин прибраться куда успеет, а я уж как-нибудь сам по себе. Повезет, до другой ветеринарки довезти успеют, если с мигалкой…» Картина представлялась почти нереальной, но впечатляла сильно, Старый Пёс зарычал, распугивая нерадивых водителей.
– О! – тут же подхватился ветеринар. – Укол начинает действовать, смуры пошли. Ну не знаю, как у собак, а на людей…
– Давайте уже, – невежливо оборвал его Хозяин. – Мы в фойе посидим.
У ветеринара были кривые и на всю глубину прокопченные сигаретами зубы. В моменты исключительной собранности он подсознательно, то есть невольно гримасничал и беззастенчиво выставлял напоказ неухоженный, плохой прикус, морщил нос и задирал губу. Даже для собаки зрелище представлялось сущим кошмаром. Старый Пёс, исключительно для сравнения, чтобы доктор имел представление о пользе личной гигиены, а также знал, с кого ему впредь следует брать пример, щедро демонстрировал ему свои челюсти.
Зубы Старого Пса были на загляденье. Их регулярно надраивал бесстрашный и нередко страдавший за
Конечно же, Старый Пёс не мог наверняка знать, что тот не был подослан коварным ветеринаром и поэтому не сразу обрадовался удивительной встрече. Он проявил похвальную, свойственную его породе сдержанность и недоверчивость, но потом интуиция взяла верх: люди с желтыми и кривыми зубами не могут иметь на посылках таких чудесных, пахнущих небом («а как пахнет небо?») собак. Собак с крылышками и добрым, проникновенным взглядом. Старый Пёс подумал, что и сам бы сгодился в такие славные беспилотники. И выглядел бы совсем не хуже, а может быть, даже и импозантнее. Наверняка импозантнее.
– Наверное, у тебя есть вопросы, – предложил Ангел не скромничать.
– Хозяин с Хозяйкой возьмут меня с собой? Ну… туда, куда уезжают? – спросил Старый Пёс о том, что беспокоило больше всего.
Собачий Ангел кивнул в ответ и полетел куда-то дальше, по своим делам. У него ведь таких старых псов – пруд пруди. Ну а Старый Пёс, помахав на прощанье хвостом Собачьему Ангелу, принялся проваливаться все глубже и глубже в сон, ту его часть, где темно и не селятся сновидения. Последней нагнавшей его мыслью было: «Болван, надо было спросить, отменят ли когда-нибудь сухой корм?»
Спал он долго, но под конец снова чутко, и слышал, как за тонкой перегородкой, отделявшей собачью палату от приемного покоя, доктор то ли пенял Хозяину, то ли озадаченно восторгался – кто их, людей, поймет?
– Ну, доложу я вам, и характер у вашей собаки… У меня после первой инъекции большие псы, ну я не знаю… Пойнтеры, к примеру, засыпают как миленькие! А этот, надо же, после второй зубы скалит и рычит! Вы не поверите: глаза уже не открываются, закрылись, а он, ну надо же, рычит, подлец!
– Детство тяжелое, юность не сладкая, предчувствие, что зрелость может пройти без баб и детей, – в привычной манере отозвался Хозяин.
Его отпустило, Старый Пёс по голосу чувствовал.
– Шутите? У меня весь набор того, что вы перечислили, а я вон весь какой из себя покладистый. Правда, насчет детей, слава богу, предчувствие не оправдалось. До сих пор не пойму, откуда они – баб-то, ой простите, забылся… Не было их! – В тон Хозяину хохотнул ветеринар. – У вас дети есть?
– Доктор с ним, правда, всё нормально? Только скажите честно, – Хозяйка всегда переспрашивала, если речь шла о здоровье.