Статьи, рассказы, наброски (сборник)
Шрифт:
Опишков застегнул разрез.
– Придешь-то скоро?
– спросила супруга.
– Чичас, - отозвался Опишков, стуча сапогами по крыльцу, - я там прохлаждаться не буду... с этой массой...
И скрылся.
В зале, вместившем массу транспортников 3-го околотка 1 участка, при появлении тов. Опишкова пролетело дуновение и шепот:
– Пришел... Пришел... Пе-Де... глянь...
Председатель собрания встал навстречу Опишкову и нежно улыбнулся.
– Очень приятно, -
– Бур... бур... бур...
– загромыхал в ответ опишковский бас.
– Чего?
– Как чего?
– почтительно отозвался председатель.
– Доклад ваш... Хе-хе.
– Да-клад?
– изумился Опишков.
– Кому доклад?
– Как кому? Им, - и председатель махнул в сторону потной массы, громоздящейся в рядах.
– Вр... пора... гу... гу...
– зашевелилась и высморкалась масса.
Кислое выражение разлилось по всему лицу Опишкова и даже на куртку сползло.
– Ничего не пойму, - сказал он, кривя рот, - зачем это доклад? Гм... Я доклады делаю ежедневно Пе-Че, а чего еще этим?..
Председатель густо покраснел, а масса зашевелилась. В задних рядах поднялись головы...
– Нет уж, вы, пожалуйста, - забормотал председатель, - Пе-Че само собой, а это, извините за выражение, само собой, потрудитесь...
– Гур... Гур...
– забурчал Опишков и сел на стул.
– Ну, ладно.
В зале сморкнулись в последний раз.
– Тиш-ше!
– сказал председатель.
– Гм, - начал Опишков.
– Ну, стало быть... чего ж тут говорить... Ну, сделано 3 версты разгонки.
В зале молчали, как в гробу.
– Ну, - продолжал Опишков, - шпал тыщу штук сменили.
Молчание.
– Ну, - продолжал Опишков, - траву пололи. (Молчание.)
– Ну, - продолжал Опишков, - путь, как его, поднимали.
Молчание нарушил тонкий голос:
– Ишь, трудно ему докладать. Хучь плачь!
И опять смолкло.
– Ну?
– робко спросил председатель.
– Что "ну"?
– спросил Опишков, заметно раздражаясь.
– А сколько это стоило, и вообще, извиняюсь, какая продолжительность, как говорится, и прочее... и прочее...
– Я не успел это подготовить, - отозвался Опишков голосом из подземелья.
– Тогда, извиняюсь, нужно было предупредить... ведь мы же просили, извиняюсь.
Опишковское терпение лопнуло, и лицо его стало такого цвета, как фуражка начальника станции.
– Я, - заорал Опишков, - вам не подчиняюсь!.. (В зале гробовое.)
– Ну вас к богу!.. Надоели вы мне, и разговаривать я с вами больше не желаю, - бухнул Опишков и, накрывшись шапкой, встал и вышел.
Гробовое молчание царило три минуты. Потом прорвало.
– Вот так клюква!
– пискнул кто-то.
–
– Обидели Опишкова...
– Вот дык свинство учинил!
– Что же это, стало быть, он плювает на нас?!
Председатель сидел как оплеванный и звонил в колокольчик. И чей-то рабкоровский голос покрыл гул и звон:
– Вот я ему напишу в "Гудок"! Там ему загнут салазки!! Чтобы на массу не плювал!!
* Михаил Булгаков. Смуглявый матерщинник
Собр. соч. в 5 т. Т.2. М.: Худож. лит., 1992.
OCR Гуцев В.Н.
Распроклятый тот карась
Поносил меня вчерась
Да при всем честном собранье
Непечатной разной бранью!
Из "Конька-Горбукъка"
Прекратите, товарищи, матерщину раз и
навсегда. Это - позор-с!
Лозунг фельетониста
Ругаются у нас здорово, как известно, на станции Ново-Алексеевка Южных ж. д., но так обложить, как обложил трех безбилетных 24 сентября 1924 года по новому стилю старший агент охраны поезда э 31, еще никто не обкладывал в жизни человеческой!
Вся публика сбежала в ужасе, не говоря уже о женщинах, даже сторож удрал.
Я считаю это явление позорным на транспорте и написал стихи:
Сопровождая тридцать первый,
Охраны агент - парень смелый
Трех безбилетных зацепил,
К ДС в контору потащил.
Все это так, но на перроне
Его смуглявое лицо
Заволокло вдруг тучей черной
И передернуло всего.
"Я... вашу мать, в кровь, в бога, в веру!!!
Сей агент начал тут кричать,
Я покажу вам для примеру,
Как зайцем ездить... вашу мать!!"
А женщин много. Вот беда!
И от стыда бежать... куда?!
"В кровь, боженят!! Я вас сгребу!!"
Ревет наш агент, как в трубу.
О, агент! Выслушай совет:
Лови ты зайцев беспощадно,
Но не позорь ты белый свет
Своею бранию площадной!
* Михаил Булгаков. Благим матом
Собр. соч. в 5 т. Т.2. М.: Худож. лит., 1992.
OCR Гуцев В.Н.
В трудовом литерном поезде участка
Р... Ряз.-Ур. рабочие каждый день играют
в карты - в козла. Эта игра стала
занятием рабочих, в процессе которой идет
ругань матершинная, невозможно какая.
Безобразие!
Рабкор э 3009
Вагон. Махорка.
– А я дамой!
– А мы твою даму по... (одно непечатное слово)! Хлоп!
– Ах ты, трах-тара-там... (три непечатных слова).
– Иван Миколаич, ходи под него королем!
– Ходи ты своим королем в... (одно непечатное слово)! У нас на твоего короля, бум-тара-трах (три непечатных слова), туз имеется!