Стажёр
Шрифт:
— Тогда вопрос — кто убит? Чьё тело нашли рано утром в лесу? Кому нужно было убивать эльвийку? Да ещё с применением магического обряда?
— Кому же? — жадно, как ребёнок, спросил граф Бобруйский.
— Ответ на это может быть только один. Как говорили римляне — ищи, кому выгодно. Кому выгодно убийство неизвестной в городе эльвийки благородных кровей? Господину Филинову? Нет, ему это не нужно. Господин Филинов хочет дружбы с эльвийской общиной. Ему нужен участок леса, а без доброго расположения эльвов
Я перевёл дыхание. Меня слушали открыв рты. Наступал самый опасный момент.
— Подумав и сопоставив факты, я пришёл к выводу, что жена и слуга господина Филинова также не имеют отношения к делу.
Тут уже полицмейстер не выдержал. Стукнул тростью об пол, бросил холодно:
— Ну хватит! Викентий Васильевич, уймите своего стажёра. Это ни в какие ворота не лезет.
— Подождите, Иван Витальевич, — сказал губернатор. — Пусть продолжает.
А сам усы кусает от волнения.
Ну я и продолжил:
— Магический обряд требует холодной головы и твёрдой руки. Ни того ни другого у супруги Филинова и его охранника не было и нет. Один — бывший кокаинист и бретёр, другая — нервная женщина в годах. Тогда вопрос — кто? Кто имел мотив и возможность?
— Кто? — спросил губернатор. Все остальные затаили дыхание.
— Вот кто! — я ткнул пальцем.
Всех дружно ахнули. Повернулись и посмотрели на старшего эльва.
— Это невозможно, — пробормотал губернатор. Глаза забегали, на эльва старается не смотреть. — Эльвы не убивают…
Тут старший эльв, господин Альбикус, шагнул вперёд. Колыхнулись полы серого плаща, качнулись белые волосы. Эльв поднял руку. В пальцах что-то блеснуло — амулет. В ту же секунду у меня заломило зубы, а печать на спине загорелась ледяным огнём.
В зале повисла вязкая тишина. Волны безмолвия поплыли над толпой провожающих, пропитали воздух, заморозили всё вокруг.
Посмотрел я вокруг — все застыли. Если бы я не видел такое в кино, испугался бы до потери пульса. Это эльв время остановил своим амулетом, точно.
А эльв глянул на меня и сказал:
— У нас есть время, мальчик. Говори.
У меня аж ноги подкосились. Страшно стало. Но деваться некуда — раз начал, отступать некуда.
Говорю:
— Я тут почту проверил. На почтамте мне список дали. Много срочных писем между столицей и общиной в последнее время. Необычно много.
Эльв голову склонил, смотрит на меня, как на зверушку. Которая фокусы показывает.
— Дальше.
— Это вы мне скажите, — говорю. От страха страх потерял совсем. — Зачем девушку убивать? Что она вам сделала? Какую тайну открыла? Неужто нельзя было по-другому?
Альбикус совсем по-человечески пожал плечами. Ответил:
— Ты спрашиваешь — зачем, сын человека? Такова судьба.
— Так это звёзды ей живот распотрошили? — говорю. — Ничего себе судьба!
— За это я отвечу перед главой эльвов, — сказал Альбикус. — А ты умрёшь. Сейчас. Никто не должен…
— Подождите! — дама, что стояла под ручку с главой местной общины, откинула вуаль.
Ух ты. Да это госпожа дома невинных лилий. Та самая прекрасная эльвийка, для которой я песни пел под гитару.
А она подошла поближе, говорит:
— Мальчик не виноват, что видит правду. Не нужно брать на себя груз вины, брат Альбикус.
Повернулась, кивнула на главу общины:
— Мы оба знаем, что брат Левикус немощен. Он лишён души. Я много лет исполняю за него обязанности старшего эльва. Люди не должны знать этого. Когда подруга нашего брата Домикуса прибыла сюда из столицы, я дала ей приют. Старший брат разослал письма по общинам — с приказом не давать своей подруге помощи. Но я ослушалась.
Прекрасная эльвийка повернулась к главе общины. А тот смутился, стоит весь потерянный. Конечно, кому охота признаваться, что калека. Ну, то есть, не можешь в магию.
— Я выслушала беглянку. Она призналась, что нарушила закон. Закон, который мы все должны выполнять — согласно древнему договору. Она знала, что рано или поздно её найдут и уничтожат. Мы подумали, и мы решили…
Прекрасная эльвийка вздохнула.
— Наш план решал всё. Сестра готова была отдать своё земное воплощение, умереть земной смертью, лишь бы спасти дитя, которое она носитв своём теле.
— Что? — изумился старший эльв. — Сестра носила ребёнка?
— Да, брат Альбикус. В ней зародилась новая жизнь. Понимаете, что это значит? Древний договор гласит — число древних ограничено. Рождается один — другой уходит. Только верховный эльв даёт право на рождение нового эльва. Сестра такого права не имела…
— И ты позволила ей?.. — эльв не договорил.
— Мы нашли выход, брат. Я нашла тех, кто сможет исполнить обряд. Ведь мы сами не может проливать кровь. Я отвела сестру в лес, и мы совершили обряд поглощения души.
— Обряд не удался! — выкрикнул калечный эльв — глава общины. — Я не получил душу, как вы обещали! Её нет, она пропала!
— Да, обряд не удался, — эльвийка виновато опустила голову. — Что-то случилось, и душа ребёнка пропала. Душа сестры растворилась в лесу, как и было задумано. Но ребёнок исчез. Я не знаю, что с ним стало… Не стоило проводить обряд в этот день. Но мы слишком торопились…
Она повернулась и посмотрела на меня.
— Мальчик прав — это мы виновны. Я нашла людей, чтобы они запачкали руки вместо нас. Я обратила сестру Альфрида в собаку, чтобы все думали, что она пропала. Альфид должен был отслужить её возвращение.