Стекло и дерево
Шрифт:
Принесли детей на кормление. Вообще-то в палате подобного ранга предусматривается совместное пребывание, но Рим настоял на раздельном, – пусть Линочка отдохнёт.
Акушерка разбудила её и предложила детей. Сама что-то рассказывала, что-то показывала. Эвелина невнимательно слушала.
Она уже поняла – это заговор. Кругом одни враги. Только вот, сообщать об этом никому не нужно. Пусть думают, что она дурочка и ничего не видит вокруг. Нежелательно сообщать о своих подозрениях даже близким: либо напялят наушники, либо вовсе отодвинут свой столик
Но сейчас Эвелина совсем другая, она знает, как спасти себя и любимых людей!
Она знает.
72
Пётр знает, как спасать положение. Он в своей БМВ, оставив полюбившийся губернаторский «мерин» в гараже клиники, мчится по ночному городу. Рядом с ним сидит, скалясь золотыми коронками, несостоявшийся кандидат наук Никола, а сзади ещё парочка быков. Предстоит непыльная работёнка!
Из столицы спешит крутой опер, подчиняющийся федеральному центру. Он держит в руках рапорт Капитана. Выполнить президентскую программу предстоит без шума и пыли.
Усталая медсестра вернулась домой, доплелась кое-как до помещения полусарайного типа – жильё, предоставленное больницей за тридцать лет безупречного труда. В узенькой комнатёнке ждали внучата, трое: мал-мала-меньше. Дети давно пропили квартиру и бичевали где-то на вокзале. Она не видела их больше месяца, живы ли?
Бедные сиротинушки! Хорошо, благодетельница Дулина постаралась и выбила-таки детское пособие. Медсестра набрала в больнице хлеба и сахара рафинада, то-то будет сегодня праздник! Детишки видели торты и конфетки только по телевизору – бедные сиротинушки…
Она вошла в комнату, за стенкой кто-то гужбанил и беззлобно матерился. С другой стороны тишина: молодая пара фельдшеров, видать, на дежурстве. Медсестра из дома скорби приготовила чай, рассадила малышей и торжественно начала раздачу сахарка.
– Миня у нас самый большой, ему кусочек покрупнее, – она протянула засаленный в кармане обломок сахара. – Он у нас защитник!
– А вам, Света и Наташа, поменьше чуточку, да не дуйтесь! Вы же, девочки! Надо беречь фигуру смолоду!
– Баб! А мы молодые?
– Конечно, мои золотые! – бабушка поцеловала их в макушку.
– А он, что ли, будет толстый?
– Смотрите мне! – погрозил кулаком мальчик.
– Нет, он просто мужчина. Не толстый, а здоровый такой!
– Да! А если кто зайдёт, я ему как врежу! – Миня пощупал хиленький бицепс. – Видишь, сколько добавилось? Пусть только кто сунется!
Кто-то постучал в двери. Бабушка замерла: дети? За деньгами на водку? Сноха вырвет ей клок волос, сын посадит синяк, но всё равно они ничего не получат! Хватит, довольно, пусть идут работать! Да, так она и скажет, и не даст ни копейки денег!
Бабушка встала и решительно подошла к двери. Стук усилился.
– Кто?
– Кое-кто! – нахально ответили из коридора.
Это не дети! Бабушка захлопнула ещё одну щеколду, на всякий случай.
– Я сейчас позвоню в милицию! –
Дети притихли, в голосе бабушки просквозил панический ужас и заразил их невинные души.
– Открывай!
– Я звоню!
В следующий момент дверь вместе с прогнившим косяком влетела внутрь комнаты. Бабушка едва успела отскочить в сторону, а дети мигом юркнули под кровать. Защитник Миня запихал сестричек к самой стенке, обросшей склизкими грибами, сам остался у края, чтобы наблюдать за происходящим.
– А ну-ка, присядь, бабуля! – незнакомый мужик схватил бабушку за плечи и насильно усадил на шатающийся, растресканный деревянный табурет. Как раз напротив кровати. Глаза бабушки переполнились страхом. Она невольно кивнула внуку – спрячься немедленно!
– А что там у тебя, старая? Телефон упрятан? – сверкнув зубами, мужик склонился у кровати.
– Не трожь!
– Спокойно! – удержали медсестру двое жлобов.
– У ты, какой шустрый! – обрадовался Никола, задача упрощалась! Он выдернул храбреца, ухватив Миню за шиворот. Застиранная рубаха треснула и расползлась.
– Кушать хочешь? – участливо спросил Никола.
Он оказался совсем не страшным, только вот, сильно сильным!
– Хочу, – просто ответил Миня.
Никола кивнул двум мужикам, стоящим наизготовку.
– Принесите-ка порося! Да парнишке чего-нибудь! Аты, бабуля, сиди! И не дёргайся!
Никола вынул ствол и поиграл им на пальце.
Парнишка заворожено смотрел на блеск металла.
– Настоящий?
– А то! – Никола защелкнул предохранитель. – На, подержи!
– Не смей!
– Бабка! Ты что, юмора не поняла? Пусть подержит пацан боевое оружие! Сиди! А то рука у меня тяжёлая!
Миня взял двумя руками пистолет, тяжёлый! Он играючи наставил дуло на бабушку.
– Верно, пацан! Давай, нажми на курок! – загоготал Никола.
– Нет! – взвизгнул парнишка и протянул пистолет бандиту.
– Тогда я сам нажму!
– Не надо! Не надо убивать бабушку! – расплакался Миня.
– Ну что ты! – обнял парнишку Никола. – Я же пошутил! Мы пришли к вам в гости! Да только у вас оказалось закрыто! А мы всегда заходим, коли пришли! – проявил знание детской психологии Никола. Мальчик успокоился. Только проклятые сопли всё текли и текли через нос: Миня шмыгал и шмыгал.
– Хорош распускать нюни! Ты мужчина!
Он уже дважды слышал это за вечер. Только одно дело, когда бабушка говорит, другое – когда настоящий мужик! Миня улыбнулся.
– А ты вправду не будешь убивать бабушку?
– Вот ты чудак! Я же сказал: Не буду я её убивать! Слово даю!
– Поклянись!
– Вот! – Никола щёлкнул ногтём большого пальца о край верхней фиксы, сделал замысловатое движение, разведя пальцы веером.
Этот жест окончательно убедил парнишку. Не врёт!
А двое других занесли в комнату длиный мешок и бросили небрежно на пол, что-то звякнуло. Бабушка побелела и не шелохнулась. Один из громил вынул из кармана пастилку и бросил на стол.