Стекло и дерево
Шрифт:
– Угощайся, пацан! Больше ничего не было, – сказал он Николе.
– А бабушке другое угощение! Открывайте!
Из края развязанного мешка высунулась искривлённая физиономия Данилыча.
– Это ваша свинья? – спросил Миня, жуя вкусную-превкусную пастилку.
– Точно! А ну-ка, свинья, хрюкни! – Никола пинанул мешок.
– Хрю-хрю.
– Ты слышишь? – спросил Миню бандит.
– Тихо! – включился в игру парнишка.
– Хрю-хрю-хрю!! – завопил Данилыч, не дожидаясь физического
– Вот видишь, настоящая свинья!
– А он что-ли, не моется? – высунулась из-под кровати сестрёнка.
– О! А ну-ка вылезай, красавица! Что там сидишь? – Никола взял девчушку на руки. – Ещё одна? Батюшки мои – целый детсад!
– Это, детки, плохой дядька! Очень плохой! Он свинья, свинья! – с силой пнул мешок Никола.
– Хрю-хрю-хрю!
– Ха-ха-ха!!! – расхохотались дети.
– А свинья жрёт чё попало! – Никола разделил пастилку на всех. – И грязная-грязная! Так вот, – обращаясь к бабушке, продолжил Никола: – Он грязь-то собирает и мажет её на людей! Одному хорошему дяде намазал лицо! Плохой дядька, свинья!
– А зачем он так сделал?
– Потому что свинья! А ещё он откусил себе пальцы!
– Правда?
– Свинья все жрёт! – Пётр снял мешок. – А ну-ка, покажи детям!
– Дети же, – промямлил Данилыч и тут же захрюкал, получив пару пинков. Он вынул руку, забинтованную грязной марлей, с проступающими пятнами крови. Один из гостей сдёрнул повязку, на пол капнула кровь, обнажились культи пальцев. Бабушка смекнула, что совсем недавно Данилыч потерял свои члены. Она зажмурилась от ужаса: эти люди не шутят, но чего хотят?
– Вот видите, какой плохой дядька! Сожрал свои пальцы! Свинья!
– А зачем?
– Чтобы ни писать больше! – угрожающе сверкнул глазами Никола в сторону бабушки. – А ещё раньше он сожрал свою ножку!
Никола показал на культю с заранее отстёгнутым протезом.
– Чтобы не ходить?
– Да! Он работал почтальоном. Ему сказали: «Носи детям подарки»! – а он сожрал себе ножку, чтобы не ходить! Он не любит детей и хочет их жрать!
– Гадина! – хором сказали дети.
– Не бойтесь его, плюньте ему в харю! – пригласил Никола, харкнув первым.
Детки поочерёдно подходили и с опаской плевали в лицо Данилычу, и топтали ножками его свинское рыло!
– Гад, гад, гад!!!
– Прекратите, дети! – истошно заорала бабуина.
– Это плохой дядька! Это свинья! – кричали дети.
– А давайте убьём его! – предложил Миня. – Дай пистолет!
– Нет. Сегодня мы его убивать не будем. А вот завтра, обязательно убьём! – пообещал Никола.
Данилыч лежал на полу ни жив ни мёртв, боясь шелохнуться, стереть липкую от пастилки детскую слюну.
– А он не будет жрать маленьких детей?
– Не будешь?
– Нет.
– А
– Не буду.
– Вот видишь, бабуля, он пообещал детям! А ты?
– Меня уволят с работы, и дети останутся голодными.
– Зато ты останешься живой, и не калекой! – аргумент железный.
Медсестра села за стол и написала, всё под диктовку. Она старалась не смотреть на Данилыча. Только бы ничего не сделали с детьми, только бы не с детьми!
– А деток, мы с собой возьмём! – как будто услышал её Никола.
– Нет, нет!!! – истерически завизжала медсестра.
– Хотите, дети, на рыбалку?
– Хотим, хотим! – отозвалась средняя.
– Хочим на ыбалку, – сказала младшенькая.
– А мы там убьём свинью? – спросил Миня.
– Обязательно. Собирайтесь!
Малыши начали искать вещи, не обращая внимания на бабушку.
– Слышь, бабуля?! Мы на рыбалку!
Бабка упала на колени.
– Не надо! Не надо!!!
– Встань, дура, дети увидят! – прошипел Никола. – Ты что, сука себе думала, когда писала? Ты думала, твоя стерва всемогущая?
– Детки поедут на рыбалку и оступятся в прорубь, случайно, конечно.
– Я же всё написала, я всё сделала! Отрубите мне пальцы, но не трогайте детей! Я готова на всё!
– Хрена с два ты готова! Но одно ты можешь: заткнуться и забыть, что у тебя были гости!
– Я, конечно, конечно, я уже всё забыла!
– А что с дверью?
– Я забыла ключ и попросила прохожих сломать двери, а они оказались такими слабыми.
– Вот, сука, до чего изворотливая! Хорошо, младшую оставим тебе!
– Нет, нет, я всё-всё сделаю, как надо! Я скажу: «Это Дулина заставила меня писать, угрожая увольнением»!
– Хорошо, оставим обеих. Но Миня поедет с нами.
– Что ещё?! – навзрыд заплакала медсестра, протягивая свои пальцы – пусть рубят!
– Не плакай, бабушка, – погладила её по голове младшенькая внучка.
– Не буду, – пообещала бабушка, вытираясь кончиком платка. – Я скажу: «Данилыч угрожал мне физической расправой»!
Дети не поняли смысла слов бабушки, но уловили угрозу от Данилыча. Они со злостью посмотрели на него.
– Ты понял, свинья? – пнул Данилыча Никола.
– Да, да! Я угрожал, угрожал!
– До чего вы поганые людишки! – сплюнул на Данилыча Никола. – Мать родную продадите, суки!
Мужики забрали свинью в мешке и удалились.
Никола дружески попрощался с плачущими от досады детьми: их опять обманули взрослые! Никакой рыбалки, и свинью убьют сами! Обиженно зарыдал и Миня, к нему присоединилась бабушка.
Никола подмигнул на прощанье и покинул ревущую семейку.
– Всё нормально? – поинтересовался Пётр.