Стеклянная Крепость

Дрейк Дэвид

Гаррик с Мецем, а за ними Абай и Хорст, ворвались в ворота. Дым щипал ему глаза, но он с приятным удивлением заметил, что боль в ране утихла, превратившись в тупую ломоту. — Мир для человечества!

Последний пучок хвороста слегка повернулся, когда Гаррик спрыгнул с него. Он приземлился на твердую землю, но наклонился вперед и чуть не упал лицом вниз. Он оперся на левую руку и взревел, так как навалился всем своим весом на горящий уголь, спрятанный под золой. Его мозолистые ступни, возможно, и не возражали бы против этого, но его ладонь определенно возражала.

— Он горит! — крикнул

Мец. — Он горит! — «Конечно, он горит, мы сами устроили пожар!» — подумал Гаррик, но рычание — из-за его покрытой волдырями руки, а не из-за того, что сказал Мец, — не сорвалось с его губ. К счастью, потому что в противном случае ему пришлось бы извиняться.

Бараки для рабов были охвачены пламенем. Из-под влажной соломенной крыши валил столб удушливого белого дыма. Рабыни — скот, каковым они и были — открыли ворота в поперечной стене. Они хлынули в часть комплекса Коэрли, каждая несла факел и, как правило, оружие: кол, дубинку, даже мешок с достаточным количеством влажной земли, чтобы сбить человека.

То есть, сбить человека-кошку, чтобы оглушить его. Гаррик увидел худощавую заместительницу Донрии, Ньюлу, но она, казалось, скорее, возглавляла восстание, чем командовала им. Единственное будущее рабов — стать холодными обедами для Коэрли, позже, если не раньше. Все, что им было нужно для бунта, — это возможность. Но где они раздобыли огонь?

— Когда вы с Донрией сбежали... — произнес голос в голове Гаррика. Это был первый раз с тех пор, как началось нападение, когда Птица заговорила с ним напрямую. — Сома спрятала трут и огненный лук, которые я принесла тебе. Она разожгла костер, когда началась атака. К тому времени, когда Коэрли поняли, что происходит, она начала раздавать факелы другим женщинам.

— Это сделала Сома? — изумленно произнес Гаррик. Единственным Корлом, которого он увидел, был раненный человек-кошка в бою за частоколом. По-видимому, он умер от зияющей дыры в груди, когда полз к длинному дому Торага. И еще мертвый воин недалеко от ворот в помещения для рабов.

— Да, — подтвердила Птица. — Она возглавила атаку на Сиравил здесь, во внутреннем дворе. Она убила воина, охранявшего волшебницу, сунув ему в рот факел. Не раньше, чем он разрубил ей грудь, конечно.

— Полдюжины человек, возьмите и поднимите эту горящую хижину! — крикнул король Карус, перехватывая контроль над языком Гаррика, в то время как Гаррик был слишком ошеломлен тем, что только что услышал. — Нужно отнести, и бросить ее в длинный дом. Вот где затаились кошачьи звери!

Одна из нескольких примитивных построек, в которых размещались воины группами по два-три человека, горела с той же вялой решимостью, что и бараки рабов. Облако белого дыма, которое она извергала, чуть парило, медленно дрейфуя на запад теперь, когда вихрь Марзана больше не проносился по территории комплекса. Хотя огонь полыхал не очень сильно, он поглотил примерно четверть соломенного купола.

— Верно! — сказал Гаррик, озадачив деревенских жителей, которые подумали, что он разговаривает сам

с собой. — Давайте, пятеро из вас! Мец, ты и твои дяди, и вы двое. Давайте, хватайтесь за столбики!

Гаррик намеренно расположился поближе к длинному дому Торага, на краю дымовой завесы. Он ухватился за один из шестов, поддерживающих каркас, и попытался поднять его только левой рукой. Шест был воткнут слишком глубоко, чтобы он мог вытащить его из земли таким образом.

Он бросил топор и просунул обе руки сквозь солому, чтобы ухватиться за шест, затем выпрямился в коленях. Его зрение затуманилось. Дузи, как больно!

— Подумай, как это сделать! — говаривал старина Кобб, когда в четырнадцать лет нанял Гаррика рыть дренажную траншею на усеянном валунами поле. — Подумай...

Гаррик поднялся, держа шест в руках. Хижина содрогнулась, извергая искры и поднимаясь по всей окружности, когда жители деревни тоже подняли свои шесты, распределив вес между собой.

— Пошли! Гаррик почти зарыдал, едва способный видеть из-за слез и боли. Пошатываясь, он двинулся вперед, в том направлении, где, как подсказывала ему память, должен был находиться длинный дом. Если бы люди-кошки предприняли сейчас вылазку, он был бы мертв прежде, чем осознал бы это. Это была не стратегия и даже не тактика, это была жужжащая решимость слепня, который готов умереть, лишь бы сначала напиться крови. — Пошли!

— Это способ выигрывать сражения, — мысленно проворчал король. — Никогда не отступай, никогда не сдавайся.

— Факелы! — закричала Донрия. — Бросайте свои факелы! Брось его, Ньюла!

Гаррик скорее почувствовал, чем увидел, как головни проносятся мимо дымными дугами, отскакивая от крыши и от досок крыльца. Какой-то Корл, возможно, сам Тораг, закричал в безумной ярости. Если они и готовились броситься в атаку, то дождь факелов заставил их замешкаться.

Нога Гаррика ударилась о крыльцо. — Пора! — закричал он. — Бросаем...

Он приподнялся и дернулся, извернувшись всем телом в сторону. Горящая хижина проскользнула мимо него под кряхтящие усилия жителей деревни, толкавших груз.

Гаррик приземлился на бок и руку; слава Пастырю, на левую руку, но это не имело значения. Это не имело бы значения, даже если бы он оторвал себе всю руку, потому что ему это удалось. Они побеждают Коэрли.

Хижина, разгоревшаяся до более яркого пламени, когда они ее передвинули, с хрустом врезалась в крыльцо длинного дома. Тлеющие кусочки соломы отвалились, но значительное количество влетело внутрь через центральную дверь. Почти сразу же из окон в обоих концах дома повалил белый дым.

Мец помог Гаррику подняться и вложил ему в руку древко каменного топора. Пальцы Гаррика с благодарностью сомкнулись на оружии, готовые встретить натиск воинов Коэрли, чего, как он теперь знал, никогда не произойдет. Огонь победил их; и больше, чем огонь, их потрясло столкновение с людьми, которые понимали толк в войне и которые вели борьбу со своими врагами.

Мец оттащил его назад. Стены длинного дома потрескивали яростнее, чем сырая солома, когда пламя разгоралось все сильнее. — Есть ли другой выход? — хрипло спросил Гаррик.