Стеклянный Дворец
Шрифт:
– Не говори так, Ума.
– Долли, послушай. Этот человек тебя любит. Я в этом убеждена. По крайней мере, ты должна его выслушать.
– Ума, я не могу. Не сейчас. Не когда вот-вот родится ребенок. Если бы это случилось в прошлом году...
– Тогда скажи ему это сама. Ты должна ему хоть это.
– Нет, Ума, нет.
Ума встала.
– Я пришлю его сюда. Это займет всего минуту.
– Не уходи, Ума. Пожалуйста, - Долли схватила Уму за руки.
– Не уходи.
– Это нужно сделать, Долли. Никак не
Раджкумар заметил ее, огибая дерево. Долли сидела на земляной скамье прямо, с аккуратно сложенными на коленях руками. Он отбросил догоревшую черуту и вложил между губами другую. Его рука так сильно дрожала, что понадобилось несколько спичек, чтобы прикурить.
– Мисс Долли.
– Мистер Раха.
– Меня зовут Раджкумар. Буду рад, если вы будете звать меня так.
Она неуверенно пробормотала его имя:
– Раджкумар.
– Спасибо.
– Ума хотела, чтобы я с вами поговорила.
– Да?
– Но по правде говоря, мне нечего сказать.
– Тогда позвольте мне...
Она подняла руку, чтобы его прервать.
– Пожалуйста, позвольте мне закончить. Вы должны понять. Это невозможно.
– Почему невозможно? Я хочу знать. Я - человек практический. Скажите мне, и мы попытаемся что-нибудь с этим поделать.
– Дело в ребенке.
– В ребенке?
– Раджкумар вынул изо рта черуту.
– В чьем ребенке? В вашем?
– Первая принцесса носит ребенка. Отец работает в Отрэм-хаусе. Я тоже когда-то была в него влюблена, в отца ребенка принцессы. Вы должны это знать. Мне не десять лет, как тогда в Мандалае.
– Вы до сих пор в него влюблены?
– Нет.
– Остальное для меня не существует.
– Мистер Раха, вы должны понять. Есть вещи, которые не изменить, сколько бы денег у вас ни было. Для нас всё могло бы сложиться по-другому в другое время и в другом месте. Но уже слишком поздно. Это мой дом. Я прожила здесь всю жизнь. Мое место здесь, в Отрэм-хаусе.
Теперь, наконец, надежды, которые он до сих пор питал, начали медленно угасать. Он сказал всё, что мог, и не знал, как еще ее уговорить, но Долли заставила его замолчать еще до того, как Раджкумар заговорил.
– Пожалуйста, умоляю вас, больше ничего не говорите. Вы просто причините ненужную боль. В этом мире есть вещи, которые просто не могут произойти, неважно, насколько сильно мы их хотим.
– Но это может произойти... может, если только вы позволите себе об этом подумать.
– Нет. Пожалуйста, больше ничего не говорите. Я приняла решение. Теперь я хочу попросить вас только об одном.
– О чем?
– Прошу вас покинуть Ратнагири как можно раньше.
Он вздрогнул, а потом наклонил голову.
– Не вижу причин отказать вам.
Не добавив ни единого слова, Раджкумар повернулся
Глава четырнадцатая
– Савант.
Убрав бинокль от глаз, король указал в направлении бухты. У пристани стояла на якоре лодка, большое местное судно, которые здесь называли хори - катамаран с глубокой посадкой и единственным балансиром.
– Савант, он уезжает.
– Мин?
– было еще очень рано, и Савант принес королю чашку чая, который тот любил пить днем.
– Человек, который прибыл третьего дня на бомбейском пароходе. Он уезжает. Его багаж грузят на пристани.
– Но сегодня нет парохода.
– Он нанял лодку.
В это время года, вскоре после окончания муссонов, происходила смена обычных течений, и воды у устья бухты на короткое время становились исключительно опасными. В эти недели хори становились единственными парусными судами, не боящимися выйти в бурлящие течения у побережья.
– Мин, - Савант поставил чайник у кресла короля и быстро вышел из комнаты.
Не считая короля и Саванта, дом был погружен в сон. Гардеробная, в которой спала Долли, находилась всего через пару дверей по коридору. Теперь Долли имела в своем полном распоряжении и основную комнату, потому что Первая принцесса редко поднималась наверх, предпочитая оставаться в сторожке с Савантом.
Открыв дверь Долли, Савант проскользнул внутрь. Она спала, лежа на той же узкой койке, которую использовала последние двадцать лет. Ее волосы ночью распустились и лежали веером на подушке. Во время сна ее кожа выглядела почти прозрачной, а лицо обладало безмятежной красотой храмовых скульптур. Стоя у кровати и наблюдая за медленным ритмом ее дыхания, Савант колебался.
Вчера, по пути в свою деревню в устье реки, Савант встретил пастуха, который возвращался со стороны Резиденции. Они немного поговорили о фикусе, о мэмсахиб администратора, о богатом принце из Бирмы и как тот был без ума от Долли.
Невозможно было представить Отрэм-хаус без Долли, невозможно представить, что ее больше не будет в Ратнагири. Но всё лучше, чем смотреть, как она растрачивает себя. Нет, он обязан сделать это для нее. Савант встал на колени рядом с постелью и поднял руку.
Долли была в мятом ночном сари. Белая ткань лежала как вуаль на ее тонких руках и ногах. Савант вспомнил то мгновение, когда они сидели на его провисшей кровати с накинутым на переплетенные ноги окровавленным ланготом. Он уже собирался разбудить Долли, но рука замерла в воздухе. Мысль о том, чтобы жить без Долли, это просто безумие! Савант начал отходить к двери, но потом снова остановился. Нет, он обязан сделать это для нее.
Внезапно она открыла глаза.
– Ты!
– Долли села, скрестив руки на груди.