Стеклянный омут
Шрифт:
– Я это не понесу, – категорично заявила Рита. – У меня свои вещи. И на твоем месте я бы выложила все те майки-юбки-туфли, которые ты набрала «на всякий случай». Дорогая моя, этого случая не будет, потому что, напоминаю тебе, мы едем в деревню, чтобы провести три… ТРИ дня, а не месяца в полевых условиях. И тебе там понадобятся свитер, джинсы и резиновые сапоги, а при хорошей погоде – кроссовки.
– Ой, кроссовки! – всполошилась Лика и, бросив пакет на пол, помчалась в коридор. Рита закатила глаза к потолку. Может, раскрыть сумку и самой выложить все ненужное? Как же, Лика такой хай устроит! Все три дня дуться будет. И короткий отпуск – коту под хвост. Ох, оставила бы она сестрицу дома с превеликим удовольствием, чтобы отдохнуть от ее капризов и неуправляемости, но дороже выйдет: как пить дать,
– Может, медведь тебя дома подождет? – насмешливо поинтересовалась Рита, наблюдая, как младшенькая пытается запихать в пакет с мишкой грязные кроссовки.
– Нет, – отрезала Лика таким тоном, что у Риты пропало желание спорить. Она знала, почему сестра не расставалась с медведем: он был для нее не просто любимой игрушкой.
Когда Лике исполнилось пять лет, Рита с бабушкой купили в подарок этого топтыгина. Новый медведь, еще не потерявший от бесконечных стирок свой насыщенно-бурый цвет, без потертостей и заплат, был изумительно красив. Шерсть блестела, взгляд пластмассовых шоколадных глаз казался таким живым, словно игрушка вот-вот заговорит. Бабушка сказала Лике, что медведя в подарок прислала мать, и украдкой попросила старшую внучку не открывать секрета. Рита до сих пор не проговорилась сестре, что подарок на самом деле был от них с бабушкой. А Лика, похоже, так и считала, что его прислала мама, хоть и знала, что той уже давно нет. И не расставалась с медведем, так как эта потертая от бесконечных объятий, зацелованная, замилованная игрушка, которой поверялись самые сокровенные мысли и секреты, свидетель громких радостей и тайных ночных слез, была для Лики невидимой связью с мамой.
Это все вспомнила сейчас Рита, и на глаза навернулись слезы. А младшая сестра тем временем уже успела сбегать на кухню за другим пакетом.
– Ох, горе ты мое, – вздохнула вполне миролюбиво Рита, берясь за ручку сумки.
– С нами Павлик поедет, – «обрадовала» вдруг Лика, когда они вдвоем, путаясь в вещах и спотыкаясь на ступенях, преодолевали последний лестничный пролет. – Ничего, что я его пригласила?
– А ничего, что надо было об этом заранее сказать? Не говоря уж о том, чтобы спросить, – буркнула Рита.
– Ну что тебе, жалко? – надулась Лика. – Будто ему места не хватит.
– Может, и не хватит. Откуда я знаю, сколько человек в машине поедет? Да и нас самих пригласили, не забывай. Учти, если машина окажется полной, Павлик не поедет. Или пойдет пешком.
– Тогда я с ним!
– Пешком?
– Останусь!
– Еще чего! – фыркнула Рита и так в сердцах, едва сдерживая раздражение на сестру, дернула сумку, что Лика не удержала одну ручку и выпустила ее.
– Потише ты, – зашипела младшенькая. – Куда рванула? Ой, Павлик!
Мгновенно забыв о сумке, Лика бросилась к выходу из подъезда, в дверном проеме которого маячила тощая и длинная, как циркуль, фигура одноклассника.
– Здрасьте, – поздоровался Павел с Ритой и смутился до багрового румянца, целиком залившего его белокожее, как у всех рыжих, веснушчатое лицо. В обществе старшей сестры Лики молодой человек отчаянно тушевался, «деревенел» и оказывался способным изъясняться лишь кивками или короткими словами типа «да» и «нет». Ну, еще бы: Рита была не просто старшей сестрой его девушки, но еще и биологичкой Маргаритой Степановной, преподававшей у Павла и Лики в классе. И хоть у молодого человека проблем с биологией никогда не было (он вообще относился к ученикам-хорошистам, а к предмету, который вела Рита, каждый раз готовился с особой тщательностью), визиты в дом Лики для него были сродни сложному экзамену. Видимо, помнил о том, что приходит в дом, где проживает не только любимая девушка, а еще и учительница. И вел себя соответствующим образом, чем сердил Лику и втайне смешил Риту.
Вот и сейчас он, уже протянув было длинные худые руки Лике навстречу, при виде Риты резко опустил их по швам и встал по стойке «смирно», словно солдат-новобранец перед генералом. Смешно.
– Здравствуй, Павлик, – ласково поздоровалась Рита и еле удержалась от того, чтобы не потрепать парня по морковно-рыжему, топорщившемуся на затылке вихру. Так, по-матерински. Чтобы расслабился, не пугался ее. И хотя бы дома, при Лике, переставал ее называть Маргаритой Степановной. Интересно, на пикнике при друзьях Риты он будет так же обращаться к ней, как в школе? Беда…
Но если закрыть глаза на то, что Лике бы сейчас не о свиданиях думать, а о выпускных экзаменах и поступлении в университет, уж пусть встречается с таким положительным стеснительным мальчиком, чем с каким-нибудь оторвой, двоечником и хулиганом. Что нашла Лика, симпатичная и бойкая девушка, в некрасивом тихом Павле, для Риты оставалось загадкой. Но лучше уж и правда он…
– Давайте я вам помогу, Маргарита Степановна!
– Помоги, будь добр, – усмехнулась Рита, передавая парню тяжелую сумку. – Не знаю, чего сюда твоя принцесса напихала, сумка весит тонну. Наверное, учебники, чтобы готовиться к экзаменам.
Лика громко фыркнула, а Павел принял иронию Риты на свой счет.
– Я уже подготовился к итоговой контрольной по биологии! – отрапортовал он с той же горячностью новобранца.
– Да я в тебе не сомневаюсь, – ухмыльнулась Рита и покосилась на сестру: – А вот в ней…
– Помочь? – прервал их разговор знакомый голос. Рита подняла голову и увидела Ивана. Друг, видимо, потерял терпение и вышел из машины, чтобы узнать, что случилось. Отвергая возражения Риты и Павла, Иван отобрал у них сумки, подхватив их так легко, будто были они бумажными пакетами, и понес ношу к припаркованной во дворе белой «Тойоте», в приоткрытое окно которой уже выглядывала с улыбкой его жена Татьяна.
– Вань, – нагнала шагавшего широким шагом друга Рита. И торопливо зашептала: – У тебя в машине есть лишнее местечко? Видишь, Лика кавалера позвала… А я об этом только сейчас узнала.
– А как же! – громко, так, чтобы услышала и шедшая сзади парочка, огласил Иван. – У меня на всех мест хватит! Молодец, что позвала!
С этими словами Иван оглянулся и подмигнул обрадованно заулыбавшейся Лике и бордовому от смущения Павлу.
– Я вчера съездил, отвез кое-какие вещи. Подготовил там, почистил, помыл, убрал. В общем, дворец готов к приему дорогих гостей! – продолжил Иван. Открыл багажник машины, пошурудил в нем, освобождая место для новых сумок, ловко все уставил и широким жестом пригласил:
– Занимайте места!
– А… остальные будут? – спросила Рита.
Была у этой поездки, помимо основной цели – показать ей отремонтированный дом, еще одна. И хоть об этом не говорилось в открытую, но в намеках, случайно или нарочно оброненных друзьями, проскальзывало, что Риту собираются познакомить с каким-то приятелем Ивана. «Тебе нужен хороший муж!» – категорично заявлял друг во время их нечастых чаепитий на кухне. И для верности подкреплял свои слова ударом кулака по столу так, что чашки подскакивали и чай выплескивался на блюдечки. Рита только скептически хмыкала. Искать мужа «специально» она не собиралась, а «случайно» тоже не выходило: некогда и негде. У нее забот полон рот: поднимает в одиночестве младшую сестру, пытается обеспечить им обеим сносное существование, а так как жить двум молодым девушкам на скромную зарплату школьной учительницы сложно, то приходится подрабатывать и репетиторством, и написанием статей, брать дополнительные часы в школе. Это во-первых. А во-вторых, где она может знакомиться с молодыми людьми? Работает уже пять лет в женском коллективе, дорога до школы занимает семь минут. На выставки, в кино, театры и другие культурные заведения Рита ходит очень редко из-за занятости.