Стена. Иллюзия одиночества
Шрифт:
Лёва и Генри вышли из гаража и двинулись к реке. Несколько фраз долетело до веранды:
– Дурак ты, Генри! Жить надо со вкусом. Твоя лирика сейчас никому не нужна. Времена Лермонтова прошли. Их не догонишь даже на моем «БМВ».
– Конечно, незабвенные времена золотой и серебряной поэзии канули в Лету, но для человеческой души всегда требуется возвышенное. Женщины ждут от нас таких строчек: «Ты вся чиста, ты вся воздушна…»
– Чудак ты в очках! Женщины ждут красивую машину и нахального пижона в дорогом костюме, который скажет: «Прокатимся, красотка!» Ни одна ещё не отказывалась.
Молодые люди вышли на косогор и замерли, с жадным любопытством разглядывая неожиданную картину. Две обнажённые девушки плескались в воде. Их беззаботный смех разливался вместе с тёплой водой по всему берегу. Казалось, вся природа трепетно наблюдала за игрой речных нимф. Это были Мария и Люся.
– Вот это красотки, факт! Я не против поплескаться с ними, – Лёва резво спрыгнул с косогора на горячий лилово-жёлтый склон и прыжками спустился к реке. Девушки испуганно завизжали и бросились на глубину, пряча в подводные течения обнажённые тела.
– Девушки, что же вы такие стеснительные, – ухмыльнулся Лёва.
– Нам надо одеться, уходи, – крикнула Люся.
– Я вам не мешаю, – Лёва бесцеремонно встал возле брошенной девичьей одежды. – Одевайтесь, я даже оботру вас полотенчиком.
– Мы стесняемся, – девушки замерли в воде, как две кувшинки.
– Знаю я ваши хитрости. Все сначала стесняются, факт!
– Боже мой, какой нахал, – Мария прижалась плечом к Люсе.
– Ой, держите меня, ма… – начала Люся и осеклась.
– Лёва, ты что сдурел! Дай девушкам одеться. Пойдём по берегу, посмотрим, где сегодня проходит стена, – Генри спустился по сыпучему склону следом.
– А ты сам-то чего прискакал сюда?
– Не унижай девчонок, пойдём, – Генри взял Лёву за локоть.
– Отстань! – отмахнулся тот. – Девчонки, я жду, выходите на подиум. Проведём конкурс красоты. Самая красивая поедет со мной в Ниццу, – Лёва был очень доволен собой.
– Пойдём, Лёва, девушки могут замерзнуть.
– Отстань, добрячок!
– Они при тебе не выйдут из воды. Разве непонятно?!!
– Куда же они денутся с «подводной лодки», как говорят на флоте. В русалок превратятся? Ты проваливай, а я повеселюсь.
– Нет, мы уйдём! – Генри упрямо вцепился в Лёву. Началась потасовка, а потом и настоящая драка. Рефери на песчаном ринге не было, и никто не останавливал бой. Генри, сжав зубы, плача от боли и гнева, яростно тащил соперника за собой, а тот бил его по голове, пока Генри не упал на колени. Очки слетели с него. Но даже после этого он не отпустил Лёву, а повис на нём, как бульдог, держа врага мёртвой хваткой.
– Да отпусти, шизик, ухожу я, – он сильно ударил, Генри упал в песок, перехватив Лёву за ноги. – Отпусти, дьявол небесный! – Лёва потерял равновесие и повалился навзничь. Пнув Генри, он выдернул ногу, встал, отряхнулся, посмотрел на лежащего лицом вниз неподвижного поэта, процедил сквозь зубы «урод» и полез по склону наверх.
Мария и Люся выбрались из воды, наспех оделись и бросились к Генри. Он шевельнулся, открыл глаза и улыбнулся: «Найдите
– Вот они, целёхонькие! – радостно закричала Мария. Она сполоснула их в речной воде, намочила полотенце и стала бережно вытирать лицо Генри. – Меня ещё никто не защищал… Да-а, – девушка чуть покраснела. – Спасибо, Генри!
– Мы думали, что нам придётся сидеть в воде до ночи, – сказала Люся, помогая ему подняться. – Ничего, до свадьбы заживёт.
– Это кровь из носа. Никаких ссадин нет у тебя, Генри! – говорила Мария, заботливо осматривая Генри со всех сторон.
– Какой дурак и хам этот красавчик Лёва! – воскликнула Люся, бросая взгляд на косогор.
Они ещё долго сидели на берегу, разговаривали, Генри рассказывал весёлые истории и читал девушкам стихи. Он быстро пришёл в себя, получив настоящий бальзам для своих телесных и душевных ран – благодарные взгляды милой заботливой Марии и симпатичной Люси, весёлый девичий смех и улыбки. Втроем они рисовали прутиками на песке потешные фигуры животных, давая друг другу задание: «Генри рисует льва… Мария рисует зайца…» Смеялись над своими художествами, хохотали друг над другом. Потом бегали, как дети, по песку среди толстоногих жирафов и забавных львов. Вернулись они в особняк часа через два, но никому об инциденте не рассказали. Да всем было не до этого: на веранде шёл важный разговор.
– У меня серьёзные переговоры в городе, Виктор. Приедут московские компаньоны, – горячился Тартищев, – Аннушка подтвердит.
– У моей мамы в эту пятницу день рождения, не забудь, Николай. Она обижается, когда ты в это время вдруг уезжаешь.
– Помню, лапушка! – отмахнулся Тартищев. – На следующей неделе я собираю новый предвыборный штаб. Это поважнее дней рождений.
– Да, Николай собирается в Госдуму. На прошлых выборах ему немного не повезло, – продолжала Анна. – На этот раз, Николай, больше прислушивайся к моим советам. Ты тогда не стал встречаться с ветеранами.
– Мне спутал все карты этот пивовар. Напоил полгорода бесплатной дрянью. Что это за пиво? Народ не пробовал настоящего баварского напитка!
– Правильное замечание, дорогой Тартищев. Бочонок свежего немецкого пивка был бы очень кстати. Но не забывай, тут у многих есть причины торопиться в город. Однако без нас он не исчезнет. Люди также будут спешить по утрам на работу. Успокойтесь, – заметил Клювин.
– Причина причине рознь, – не согласился с доводами скульптора Лёва. – Нам с Виктором надо срочно в Москву. Факт! Приезжает одна итальянская актриса. Виктор вручит ей портрет, который написал именно к этому дню. Политика! Не всем понять. Кроме того, мне надо потусить в ночном клубе, подыскать новых клиентов, да и другие дела ждут. Факт!
Вероника вопросительно и с укором посмотрела на супруга:
– Виктор, я надеялась, что лето мы проведём спокойно, вместе, здесь на Волге. Меня утомляет столичная суета и заграничная чопорность. Ты же втайне от меня строишь новые планы, не считаясь…
Виктор с явным нетерпением перебил её:
– Вероника, я бы с радостью отдохнул. Однако не забывай, что за популярностью надо следить и ухаживать, как за экзотическим растением. Необходимо постоянно мелькать в прессе и на телеэкранах.