Степь. Кровь первая. Арии

Бер Саша

Сидя один на круге Индра растянулся в улыбке. Прямо на него шёл его ближник Ровный, его правая рука, о котором он только, что вспоминал. Вид у него был встревоженный, вместе с тем, шёл он целенаправленно. Ровный напоминал человека, который долго и мучительно собирался поговорить о чём-то щепетильном и наконец, решившийся сделать это раз и навсегда. Так оно и получилось. Ближник сел на своё место справа от Индры и смотря куда-то себе под ноги в канаву, какое-то время напряжённо молчал, потом, как бы заставив себя, начал:

– Понимаешь, атаман, - заговорил он сбивчиво, явно волнуясь не на шутку, - мы же уже не пацаны ватажные, а взрослые мужчины... ну, нам надо бы начинать взрослую жизнь... сам понимаешь...

Индра

сразу догадался, о чём пойдёт речь и прервал его мямле-изречение:

– Ты девку себе присмотрел что ли?

Ровный резко выпрямился, выходя из скрюченного состояния, как бы вспоминая, что для атамана секретов нет, он их всех насквозь видит и тихонько буркнул себе под нос:

– Женщину.

Индра даже наклонился, стараясь заглянуть в его глаза, которые Ровный по-прежнему отводил в сторону.

– Женщину?
– переспросил атаман. Его удивлению не было придела.

– Ну, да, - как-то обречённо подтвердил Ровный, но тут же спохватился, - но она молодая ещё, ребёнок у неё этого года... девочка... да, в общем не баба она ещё. Она из невест с чужого баймака. В бабняк её ещё не принимали.

Индра слушал в пол уха, потому, что вновь полезли мысли, которые всё это время не давали покоя. Ватага переросла сама себя, и надо срочно менять правила жизни логова самому, под присмотром и продумано, иначе изменения нагрянут сами, идя в разнос и порождая хаос и вся их сплочённость и целеустремлённость рухнет.

– Атаман, я вот что хочу тебя просить.

Ровный опять сделал паузу, как бы собирая в кучу расползающиеся мысли. Индра не перебивал его потуги в этом направлении, только какая-то нотка тревоги зародилась в нём. Ровный тяжело выдохнул и решился:

– Я хочу часть доли взять товаром, - он замялся, как-то неуклюже зашевелив руками, явно не зная куда их девать, - ну, или вообще не надо доли, разреши взять товаром.

Он сильно волновался и от этого говорил сбивчиво, как-то дёргано, запинаясь, хватая воздух, как рыба на берегу.

– Ничего не понял, да, объясни толком. Каким товаром. Чашками, мисками что ли?
– подтрунил его атаман, делая вид, как будто не понимает о каком товаре идёт речь.

– Да, нет, - отмахнулся Ровный, - мы, когда возвращались, я всю дорогу смотрел на тебя и думал. В конце концов, тоже решил, - тут он опять замолчал.

– Послушал бы ты себя со стороны, - рассмеялся Индра, - тебе с таким красноречием только гимны петь у жрецов. И с чего ты решил, что я себе девку везу? У меня с этой пигалицей просто свои давние счёты. Может я из неё, за давнюю обиду, решил суп сварить.

– Да, не смейся, ты, - смех атамана толи озлобил его, толи ещё чего, но напряжение спало, и он заговорил спокойней, но при этом густо краснея, как девка молодуха.

Индра не стал дослушивать его пламенную речь и перебил, хлопнув его по плечу:

– Ладно, веди её сюда. Смотреть на неё буду.

Ровный вскочил и недоверчиво посмотрел на атамана, не издевается ли он над ним, видно ещё, что-то хотел сказать, но увидев на лице Индры доброжелательную улыбку, улыбнулся в ответ, и ничего не говоря, бегом рванул к своей кибитке. Индра посмотрел ему вслед и задумался. Он действительно пока не решил, что будет делать с Утренней Зарёй. Нет, он, конечно же, хочет сделать её своей женой и её к этому подводит, но он-то думал, всё это будет потом, когда-нибудь, когда он всё продумает и подготовит народ к восприятию данного факта, когда в голове дозреет план, продуманный до мелочей и всё, пойдёт как ему надо. Сейчас же ситуация меняется. Ровный сломал все его попытки оттянуть эти планы. Хотя его можно заставить тоже пока подождать... Индра не успел додумать, так как Ровный буквально затащил молодую женщину с грудным ребёнком на круг и подвёл к нему. Женщина, стоявшая перед Индрой с низко опущенной головой, поначалу на него не произвела никакого впечатления.

Длинная рубаха балахоном скрывала все её формы, хотя было заметно, что по комплекции она была по плотней его пигалицы. Видно было не кутырка уже, да и ребёнок на руках говорил о многом. Волосы, заплетённые ещё в девичью косу, толстую и массивную непонятного цвета. Цвета пыли, что ли? Ровный её до сих пор не помыл? Индра подошёл к ней. Поднял лицо за подбородок и повертел его из стороны в сторону, рассматривая и оценивая. Вся она была чумазая, грязная, какая-то потасканная, но даже несмотря на это просматривалась молодость и красота черт, а когда она подняла свои пушистые туровы ресницы и заблестели её большие серые глаза, Индра даже залюбовался, но тут же спохватился и отпустил женщину. Он быстро вернулся назад и сел на своё место. Ровный стоял напротив и теребил обеими руками свою куртку. Она вновь опустила голову и прижалась к младенцу, на удивление молчавшему всё это время, похоже спящему.

– А что ж ты её не помыл?
– обратился Индра к Ровному, - на показ привёл, как из земли выкопал.

– Да... я... это, - в конец смутился Ровный и добавил, пожимая плечами, - прятал.

Атаман хмыкнул, и уже обращаясь к молодухе спросил:

– А тебя зовут то как?

Та встрепенулась и чуть приподняв голову, покосилась на Ровного, как бы спрашивая разрешения, тот в ответ прикрыл глаза, как бы разрешая. "Заговорщики, драть вас некому" - подумал Индра.

– Тихая Вода, - еле слышно высоким тонким голосом буквально пропела она.

Индра задумался, уставившись не мигающим взглядом на Ровного. Он вдруг подумал: "Чего он так боится?". И тут сам себе ответил: "Да, того же, чего и я. Вот прекрасная возможность посмотреть на себя со стороны в полной красе. Мы все тут ходим, пыжимся, представляя из себя мужиков, сильных, настоящих, грубых, жестоких. А рядом с этими девчонками, тушуемся и показываем всем своё истинное лицо, без масок, раскрасок - мы пацаны, мальчишки. Мы просто не умеем быть при женщинах мужчинами, просто не знаем, как это делается, как это должно быть. Нам не у кого перенимать эти мужские правила поведения. Да, этого боится Ровный. Именно этого боюсь и я. Мы хотим быть взрослыми, мы хотим начать взрослую жизнь. А как? Вокруг нас нет примеров подражания, вокруг нас нет взрослых. Что делать? Что будет, если я приостановлю всё это до лучших времён? На сколько? Седмица, десять, год? Что изменится? Да ничего. Для того, чтобы научиться чему-нибудь, надо это делать. Хочешь научиться плавать, прыгай в воду и плыви". Ровный буквально извивался под упорным взглядом атамана. Он не понимал, что происходит, почему тот молчит и так на него сморит. Видно было, что он готов был провалиться сквозь землю.

– Так вот, что, Тихая Вода, - вдруг начал уже повелительным тоном Индра, продолжая прожигать взглядом ближника, - я не знаю, объяснял тебе Равный Богу или нет, но я не кому не говорю дважды, поэтому слушай внимательно и запоминай. На мои вопросы надо отвечать сразу, честно и только то, что я спрашиваю. Понятно ли тебе?
– и он наконец-то перевёл взгляд на женщину.

– Да, - пропела та, не поднимая головы.

– Готова ли ты, женщина Страны Рек, называемая Тихая Вода, стать законной женой ара по имени Равный Богу?

Этот вопрос в лоб, похоже, поверг в шок обоих. Она явно не ожидала его услышать и в своих недолгих разговорах меж собой, до этой темы они даже близко не доходили. Тихая Вода заметалась, даже забыв держать голову опущенной. Смотрела то на Ровного, то на Индру. Глаза вытаращены, рот полуоткрыт. Грязная, испуганная, ошарашенная, она билась во внутренней истерике, но молчала. Ровный стоял как пень и не дышал. Индра рявкнул, да так, что сразу привёл всех в сознание и расставил по местам, задавая тон повиновения великому и ужасному для одной и заставив встрепенуться и оскалиться для обороны другого: