Стёпа и зеленые человечки
Шрифт:
Всё началось с того, что после отправки брата в лечебно-исследовательский центр Лаор приказал слугам привести его комнаты в надлежащий порядок, поменять обстановку и по-новому отделать стены, чтобы брат после выздоровления порадовался этому. Честно говоря, в покоях Арига всегда было… мрачновато.
Слуги взялись за дело с энтузиазмом, а потом к Лаору пришёл Ар-Тун – целитель Семьи и, по совместительству, давний любовник Лаора. Юный чернокожий целитель вместе с младшим братишкой, ещё ребёнком, стал рабом Семьи при весьма трагических обстоятельствах – отец трёх братьев получил их по Долгу Крови. Целительское умение спасло Ар-Туна от обычной участи раба-наложника Внутренних покоев, а вот его братишка…
Дом остался на Арига… и вот уж он тогда развернулся. Власть опьянила его, и то, что он творил, отцу, а затем и Ахату пришлось исправлять долго. Но самым ужасным было то, что юный Ар-Лах покончил с собой. Что с ним творил Ариг, Лаор даже не представлял, но отец, расспросив слуг, отправил Арига на два года в мужской Дом Кающихся и Скорбных и освободил Ар-Туна, предложив ему вернуться домой и сказав, что прощает Долг Крови. Но Ар-Тун остался. Добровольно, дав клятву служить Семье. Лаор тогда не мог понять его мотивов, да и не пытался – тогда они стали любовниками, и продолжали ими быть много лет.
Ар-Тун был хорошим целителем, он принёс много пользы Семье, а когда вернулся Ариг, у него хватило ума не лезть к чернокожему. Тот же всегда был внешне почтителен к Аригу.
А потом… потом отец умер, Ахат стал Дом, который всегда держал Арига в ежовых рукавицах, не давая брыкнуть, в Семье появилась Лури, родившая троих детей, потом Ахат привёз Дирея… Всё вроде бы складывалось хорошо… До смерти Дирея и странной гибели Ахата.
А потом Дом стала Лури. И Лаора начали мучить дурные предчувствия, оправдавшиеся на все сто. Сейчас, став Дом, Лаор из всех сил пытался вытащить Семью из глубокой ямы, в которую её загнала Лури… и поражался собственной слепоте. Такое чувство было, словно в последние годы у него отказали мозги, и выключилась способность к критическому анализу. Почему он не отстаивал свою позицию твёрже? Почему позволил так обращаться с Ироном – старшим Наследником, между прочим? Почему позволил так избаловать Грама, что тот стал ни на что не годным мерзавцем? Почему?
Молодой ретивый слуга и преданный целитель неожиданно принесли Лаору ответ на все вопросы. Слуга при удалении старой обивки стен случайно наткнулся на тайник – очень искусно сделанный, его точно не обнаружили бы, если бы не затеяли этот внеплановый ремонт. В тайнике было несколько хрустальных пузырьков с непонятным содержимым и… дневник. Дневник Арига. Лаор никогда не замечал за братом склонности к эпистолярному жанру, а вот поди ж ты…
А вот когда Ар-Тун объяснил Лаору, что именно находится в пузырьках, новый Дом впервые испытал желание вывести брата из комы и придушить самолично. Непередаваемые ощущения при прочтении дневника это желание только усилили.
***
Лури шла уже несколько часов. Она давно уже выбралась из долины и сейчас медленно поднималась в горы. На её счастье, снег начался далеко не сразу, она успела подняться достаточно высоко, каким-то чудом не попав ни в одну из природных ловушек, которые угрожают в горах неопытному новичку. Но Лури, хоть и спешила, шла медленно и расчётливо, экономя силы и очень внимательно смотря, куда ставит ноги. Она не так уж много знала о горах и прекрасно понимала, что её попытка опасна и практически самоубийственна. Но оставаться в Доме
На её счастье, снег в горах был плотным, практически многолетним, и она почти не проваливалась – Лури была достаточно лёгкой, а в связи с дурным питанием в Доме ещё и сильно похудела. Так что при медленном осторожном шаге ей удавалось продвигаться без потерь. К тому же, благодаря острому зрению и наблюдательности, Лури смогла понять, что в долину вела тропа – давняя, но всё ещё заметная, возможно, проложенная теми самыми Марха, о которых рассказывала Канна. Держась этой старой тропы, Лури инстинктивно избегала опасных мест и вполне могла пересечь перевал. Другое дело, что ей всё равно придётся заночевать в горах, а для этого нужно было найти более или менее защищённое пристанище. Замерзать насмерть в двух шагах от желанной свободы женщина не хотела.
Так что, медленно поднимаясь вверх, Лури раздумывала, как скоро поднимется тревога по поводу её побега. По всему выходило, что время ещё есть – её побег обнаружат только вечером… И пошлют ависы в горы. Но ночь наступит быстро, и ависы будут вынуждены вернуться. А вот завтра утром… Завтра утром её будут искать всерьёз, так что стоит подумать, что делать дальше. Во всяком случае она нуждается в убежище на ночь – это главное…
Между тем погода медленно, но верно, начала портиться. Сначала усилился ветер, потом пошёл крупный снег, сильно затруднивший видимость. Лури продолжала медленно подниматься, но ей было ясно, что укрытие следует найти как можно быстрее – снегопад грозил перерасти в снежную бурю. Ещё несколько десятков шагов – и Лури с облегчением заметила в скальной стене небольшое отверстие. Пещера! Вот и оно – укрытие!
Женщина торопливо подошла к отверстию, но тут у неё в голове возникла мысль, что там уже может быть какой-нибудь недружелюбно настроенный обитатель. А ничего, похожего на оружие у неё не было – разве что палка, которой Лури пользовалась, как посохом. Поэтому она подобрала несколько крупных скальных отломков и по очереди бросила их в отверстие. Никакого возмущённого рёва потревоженной твари не раздалось, и Лури торопливо протиснулась в узкий вход. Уже совсем стемнело, да и снегопад усилился.
В пещере оказалось значительно теплее, чем снаружи, и даже не слишком темно, ибо её стены поросли серо-синими колониями фосфоресцирующих мхов. Лури осмотрелась. Пещера была невелика, никаких признаков пребывания диких животных в ней не было, правда, в глубине обнаружился ещё один лаз, но туда женщина решила не соваться, справедливо полагая, что вполне может потеряться в скальных коридорах.
Она выбрала наиболее тёплый угол, нарвала со стен мха и устроила что-то вроде ложа, поела и, положив рядом с собой несколько камней – на всякий случай, забылась тревожным сном.
Но постепенно сон её стал крепче, и когда в глубине пещеры что-то зашуршало, Лури не проснулась.
Глава 38. Мать Марха
«Шамойская доблесть» упорно следовала курсу, проложенному ещё Андреем и проверенному Тином и Лином. Следовать скорректированным и до последней запятой просчитанным курсом – занятие скучноватое, поэтому все развлекались, как могли. Конечно, в рубке постоянно находился кто-то для контроля - исследованная и включённая в Каталог часть миров закончилась, теперь необходимо было быть острожными вдвойне. Стёпа довольно долгое время сидел в рубке с Ироном и, в конце концов, освоил все значки, символы и комбинации кнопок на пульте – на память он никогда не жаловался, и теперь Ирон доверял ему на некоторое время оставаться в рубке одному. Хотя всё-таки они предпочитали дежурить вдвоём – так было веселее. В конце концов все вахты распределились по парочкам - Стёпа с Ироном, Тин с Лином и Найлин, оказавшийся и в самом деле неплохим пилотом, с Эни.