Стерпор
Шрифт:
– Меня Лермон зовут, – он ткнул себя грязной ладошкой в грудь, – ну Лермон, поняли, да?
Голос у него был такой писклявый и противный, что я снова развеселился и, сам не желая того, радостно засмеялся. Ну очень они меня забавляли, я ничего не мог с собой поделать. И вовсе они не казались мне опасными, просто забавное маленькое племя, которое любит развлечься от души.
– Поняли, мы поняли, – сказал Ламас, покосившись на меня с неодобрением, – а ты тут за главного, что ли?
– Не-а, – замотал головой Лермон, – у нас главных нет, каждый делает что хочет.
– Да
– Не-а, – замотал головой Лермон, – нету у нас короля, нам король не нужен. Раньше был, но теперь вот нету. Потерялся где-то.
– Но как же так, – всерьез разволновался я, – а кто же заботится о вас? Кто принимает важные государственные решения? Кто думает о вашем благополучии?
– А никто, – весело откликнулся Лермон, – потерялся он, теперь мы каждый сам за себя решаем… Но сейчас не про это. Вам смеяться не надо… Мы смеяться будем… Вам не надо. Хорошо?
– Это еще почему? – свирепо спросил Кар Варнан. – Вы нас тут дразните, ходите вот так вот, веселитесь, а нам, значит, не надо?
– Ну-у-у не на-а-адо, – протянул Лермон, явно волнуясь, он обернулся за поддержкой к своим соотечественникам, – мы смеяться будем, а вам не надо смеяться, понимаете?
– Нет, не понимаете, – немедленно откликнулся Варнан, – мы не понимаете, почему вам надо смеяться, а мы не можем хорошенько и от души поржать над вами, безмозглые тупицы.
Рыжеволосый человечек замолчал, он замер, о чем-то задумавшись, потом отошел и снова стал совещаться с норными жителями. На сей раз совещание было довольно коротким.
– Если вы не дадите нам посмеяться как следует, – сказал он, – то мы самого непонятливого в землю зарываем, совсем. Теперь понимаете?
– Нет, не понимаете, – упрямо сказал Варнан, – вы, значит, смеяться над нами можете, а мы над вами не можем смеяться, мы не понимаем, совсем не понимаем.
– Ну что ж, – грустно проговорил Лермон, – я предупреждал, теперь мы самого большого зарываем, а над другими долго будем смеяться, когда они большого пытаться отрывать будут…
– Я тебе сейчас голову твою отрывать буду, – в ярости проговорил Варнан и резво двинулся вперед, тяжело ступая по земле, он слегка припадал на вывихнутую ногу.
Человечки поспешно разбежались в стороны, ловко увернувшись от протянутых к ним толстых пальцев. Они принялись нырять в землю, расшвыривая ее маленькими, но очень ловкими ручками. Варнан рухнул на колени, пытаясь поймать проворного рыжего Лермона, но тот ввинтился в почву, исчезнув в одно мгновение. Тогда великан развернулся и ринулся на толпу человечков, которые собрались за его спиной.
– Кар, послушай-ка, Кар, – попытался урезонить его Ламас, – это все плохо может для нас закончиться. Не надо за ними бегать. Не надо.
– Я им покажу, – горячился Кар Варнан, – они над нами будут смеяться, а мы над ними не можем смеяться, я им покажу представление комедиантов…
Он ползал на корточках, время от времени совершая гигантские прыжки, силясь поймать маленьких человечков. Я раньше даже предположить не мог, что Кар Варнан
Великан в очередной раз скакнул, растопырив руки, и земля под ним вдруг провалилась. Случилось это так неожиданно, что он ничего не успел предпринять. Колени его вдруг лишились опоры, он попробовал ухватиться пальцами за край быстро расширяющейся ямы, но твердая почва внезапно скользнула в стороны, рассыпаясь, и ладони великана ощутили пустоту. Он стремительно полетел вниз и сильно приложился о дно ямы. С ужасом Варнан наблюдал, как небо над его головой быстро исчезает, по мере того как вниз все быстрее и быстрее начинает сыпаться земля.
– Меня заживо зарывают! – взревел Варнан. – Помогите!
Его истошный крик донесся до нас уже откуда-то из-под земли. Я в ярости дернул себя за серьгу, быстрым движением выхватил меч и, не заботясь более о собственной безопасности, резко крикнул:
– А ну-ка верните его на поверхность немедленно!
Подобного эффекта я не ожидал. Земля вдруг сильно задрожала, а потом принялась ходить ходуном и даже сотрясаться резкими толчками, так что мне показалось, будто я подпрыгиваю. Ламас не удержался на ногах и упал на колени. Гул из глубин все нарастал и вскоре стал таким сильным, что я ощутил себя на вершине действующего вулкана. Неведомая сила вдруг вытолкнула на поверхность Кара Варнана, он взмыл над землей, словно выпущенный из пращи камень, бухнулся на рыхлую почву и вскрикнул от боли.
В то же мгновение из вибрирующей земли стали выпрыгивать норные жители. Она словно не желала более принимать их и выбрасывала наружу. Некоторые норные жители стремились немедленно вернуться обратно, но земля была к ним неумолима, она пружинила и швыряла их вверх.
Вскоре почва под ногами успокоилась, и мы снова оказались окружены норными жителями. На этот раз в их маленьких личиках не было и тени веселья, только озабоченность происходящим и страх. Они поспешно принялись совещаться, а потом вперед снова вышел рыжеволосый Лермон, он слегка припадал на левую ногу, должно быть, ушибся при приземлении.
– Что же вы сразу не сказали, что король? – обиженно выдавил он, надув пухлые губки.
– Мне казалось, это и так бросается в глаза, – удивленно проговорил я и обернулся к Ламасу, – моя королевская воля поистине безгранична, меня слушается даже норный народец.
– Не смею вас огорчать, милорд, но мне представляется, здесь что-то совсем другое. – Ламас почесал затылок. – Насколько я могу знать, они слушаются вовсе не вас, а какого-то предмета на вашем теле.
Я повернулся к человечкам, они понуро молчали.