Стигматы Палмера Элдрича (сборник)
Шрифт:
Был ли прав Лондон? Мысли Чака путались; возможно, Хентмэну просто не понравилась рукопись. Однако если посмотреть на дело с другой стороны…
«Я должен позвонить Банни, — решил он наконец. — Срочно. Почему я не набрал номер прямо из квартиры Патриции Вивер?»
Чак обнаружил видеофонную кабину на первом этаже, недалеко от лифта; зайдя в нее, он стал набирать номер фирмы Хентмэна. Потом вдруг остановился и повесил трубку обратно на рычаг. «Нужно ли мне знать? Смогу ли я выдержать второе увольнение?»
Прикрыв
Чак вышел из парадной на вечереющую улицу. Засунув руки в карманы пальто, он бесцельно побрел по тротуару. Однако волнение не спадало. Напротив, отчаяние с каждым шагом все больше овладевало им. Все вокруг него распадалось в прах, он падал в какую–то пропасть.
Чак не ощущал в себе сил, способных остановить это падение. Он мог только беспомощно ждать дальнейших проявлений скрытых процессов, слишком глобальных для понимания.
Он очнулся оттого, что автоматический женский голос повторял: «Пожалуйста, уплатите еще двадцать пять центов. Просьба не засовывать в аппарат купюры, пользуйтесь монетами».
Моргнув, он понял, что снова находится в видеофонной кабине. Но кому он звонит? Банни Хентмэну? Порывшись в карманах, он нашел четвертак и опустил его в прорезь под экраном. Экран сразу же очистился от помех и на нем возник образ.
Это был явно не Банни Хентмэн: на него смотрело озабоченное лицо Джоанны Триест.
— Что случилось? — заговорила она. — Чак, ты выглядишь ужасно. Ты болен? Откуда ты звонишь?
— Из Санта–Моники, — проговорил он, предполагая, что все еще был там. По крайней мере, он не помнил обратного переплета в Сан–Франциско. Да и времени прошло не так много…, или ему казалось? Чак посмотрел на часы: девятый час.
— Послушай…, дело в том, что меня сегодня утром отстранили от работы в ЦРУ, а теперь…
— Я очень тебе сочувствую, — сказала Джоанна, плотно прижимая трубку к уху.
— Спасибо. А теперь, кажется, меня уволил и Банни Хентмэн. Но я не совсем уверен, потому что, откровенно говоря, просто боюсь ему звонить.
Некоторое время оба молчали, разглядывая друг друга. Потом Джоанна мягко сказала:
— Послушай, Чак, успокойся. Тебе нужно позвонить Хентмэну. Или, если хочешь, я позвоню сама. Скажу, что я твой секретарь или еще что–нибудь — не волнуйся, я найду, что сказать. Дай мне номер твоей кабины. И не вздумай вешать нос — я уже достаточно хорошо знаю тебя. Если ты дашь волю отчаянию, снова замыслишь самоубийство, я не смогу помочь тебе — не успею.
— Спасибо тебе, — сказал Чак. — Рад слышать, что хоть кому–то я не безразличен.
— На тебя и так свалилось слишком много, — проговорила Джоанна в своей мягкой, интеллигентной манере. — Разрыв
— Позвони ему, — прервал Чак. — Вот номер. — Он поднес клочок бумаги к экрану; Джоанна переписала номер.
Повесив трубку, он остался в кабине и закурил. В голове начало проясняться; он задумался о том, что же делал последние два часа. Мышцы ног одервенели и ныли от усталости — наверное, он куда–то шел. Бесцельно слонялся по улицам Санта–Моники без единой мысли в голове.
Нащупав в кармане упаковку с таблетками ГБ–40, он распечатал и проглотил одну. «Может, полегчает», — подумал он. Однако прояснение в мозгу не улучшило настроения. Ощущение полного краха по–прежнему не покидало его.
«Липкая плесень — вот кто мне нужен».
Позвонив в справочную Марин Каунти, Чак узнал номер комнатного видеофона Смайла Раннинга Клама в Замке Бездельников, опустил новую монету и набрал номер. В трубке долго раздавались длинные гудки, экран оставался серым.
«АЛЛО».
На экране появились сначала буквы, потом за ними стал просматриваться расплывчатый желтый силуэт. Ганимедянин, естественно, не мог воспользоваться звуковой связью.
— Это Чак Риттерсдорф.
Теперь слова побежали по экрану; желтый силуэт слегка заколыхался:
«С ВАМИ ЧТО–ТО СЛУЧИЛОСЬ, ГОСПОДИН РИТТЕРСДОРФ. Я НЕ МОГУ ЧИТАТЬ ВАШИ МЫСЛИ НА ТАКОМ РАССТОЯНИИ, ОДНАКО, СУДЯ ПО ИНТОНАЦИЯМ ВАШЕГО ГОЛОСА…»
— Вы можете повлиять на Хентмэна? — спросил Чак. «КАК Я УЖЕ ГОВОРИЛ, Я СОВЕРШЕННО НЕ ЗНАЮ ЭТОГО ЧЕЛОВЕКА».
Чак произнес:
— Похоже, он уволил меня. Может быть, вы постараетесь уговорить его взять меня обратно?…
«Я, так больше не могу, — думал он. — Мне нужна хоть какая–то работа».
— Ведь именно вы заставили меня подписать с ним контракт — на вас лежит доля ответственности за произошедшее. «ВАША РАБОТА В ЦРУ…»
— Окончена. Меня выгнали оттуда за связь с Хентмэном. — Помедлив, Чак грубо добавил:
— А он знает слишком много неземных существ.
«ПОНИМАЮ, — снова побежала вереница слов, — ВАША НЕВРОТИЧНАЯ СЕКРЕТНАЯ СЛУЖБА НЕ ПРОСТИЛА ВАМ ЭТОГО. Я ДОЛЖЕН БЫЛ ЭТО ПРЕДВИДЕТЬ. А ТЕМ БОЛЕЕ ВЫ — МНОГОЛЕТНИЙ СОТРУДНИК ЭТОЙ СЛУЖБЫ».
— Послушайте, — сказал Чак, — сейчас не время искать правых и виноватых. Я не для того позвонил, чтобы обвинять вас. Мне нужна работа, любая работа.
«Я должен получить ее сегодня, — сказал он себе. — Не могу ждать ни одного дня».
«МНЕ НЕОБХОДИМО ПОДУМАТЬ, — проинформировал его ганимедянин. — ДАЙТЕ МНЕ…»
Чак с остервенением бросил трубку на рычаг.
Потом он снова стоял и курил в тесноте кабины, размышляя о том, что скажет Джоанна, когда позвонит. «Если позвонит. Вдруг не захочет огорчать. Черт знает что! И это я, своими собственными руками…»