Стихи и пьесы

Введенский Александр Иванович

будущие спят гробы,

сосны, ели и дубы.

Воин выходит на позор,

бобр выходит на грабёж,

и бросая в звёзды взор,

счёт ночам заводит ёж.

Рыбы бегают в реке,

бродят рыбы по морям,

и скворец в своей руке

тихо держит мёртвый храм.

И дрозды поют слегка,

и

рычит печальный лев.

Гонит Бог издалека

к нам на город облака,

и рычит печальный лев.

О н.

Мы не верим что мы спим.

Мы не верим что мы здесь.

Мы не верим что грустим,

мы не верим что мы есть.

О н.

Холод горы озаряет,

снежный гор больших покров,

а в снегу как лунь ныряет

конь под тяжестью ковров.

На коврах курсистка мчится,

омрачённая луной.

На коня глядит волчица,

пасть облитая слюной.

Лежебока, бедный всадник,

мчится в тройке как лакей,

входит в тёмный палисадник,

кость сжимая в кулаке.

Отдаёт курсистке плеть он,

подаёт старухе трость.

Каждый час встречая тостом,

он лихую гладит кость.

А курсистка как карета

запылённая стоит.

С незнакомого портрета

глаз не сводит. И блестит.

О н.

Я мысли свои разглядывал.

Я видел у них иные начертания.

Я чувства свои измеривал.

Я нашёл их близкие границы.

Я телодвижения свои испытывал.

Я определил их несложную значимость.

Я миролюбие своё терял.

У меня не осталось сосредоточенности.

Догадывающийся догадается.

Мне догадываться больше нечего.

О н.

Сейчас я буду говорить.

Пока он говорит, является небольшая комната. Всё рассечено. Где ты наш мир. Ни тебя нет. Ни нас нет. На тарелках сидят Пётр Иванович Иванович Иванович, курсистка, дворецкий Грудецкий, Степанов-Песков и четыреста тридцать три испанца.

Входит Лиза или Маргарита.

О

д н а и з д в у х.

Что вижу я.

Здесь общество собралось адское.

Огнём и серой пахнет здесь.

И шеи у вас какие-то пороховые,

и уши, и руки, ноги, и носы

и глаза. Вы все как в столбняке.

Уже зима который час стоит,

не вышло ль здесь убийства.

Д в о р е ц к и й — Г р у д е ц к и й.

Маргарита иди Лиза,

чаю дать вам иль часы.

О н а (о д н а и з д в у х).

Ах Грудецкий вы подлиза

ещё с царских времён

вы Семён.

Я спрашиваю: не было ли здесь убийства.

После этого три часа играла музыка.

Разные вальсы и хоралы.

Кириллов за это время успел жениться. Но чего-то ему недоставало.

С т е п а н о в — П е с к о в.

Убийство. Не говори так много об убийстве.

Мы ещё не поняли убийства.

Мы ещё не поняли этого слова.

Мы ещё не поняли этого дела.

Мы ещё не поняли ножа.

К о с т о м а р о в (и с т о р и к).

Тринадцать лет.

Двенадцать лет.

Пятнадцать лет.

Шестнадцать лет.

Кругом одни кустарники.

Г р и б о е д о в (п и с а т е л ь).

О чём тут быть может разговор,

ясно что он вор.

Крутые волшебные виденья

мне душу посещают.

Неизъяснимые больные наслажденья

они мне обещают.

Мой ум они вскружили,

я сам теперь как белка в колесе.

Создания нездешние уйдите,

я еду в Грузию сегодня как и все.

Бледные на тарелке четыреста тридцать три испанца воскликнули одногласно и недружелюбно:

Убийству произойти пора-с.

И тут свершилась тьма-темь. И Грудецкий убил Степанова-Пескова. Впрочем о чём тут говорить.

Все вбежали в постороннюю комнату и увидели следующую картину. Поперёк третьего стола стояла следующая картина. Представьте себе стол и на нём следующую картину.