Стихи разных лет
Шрифт:
Но почему тревожно так и знобко?
Что нам сулит в столице месяц март?..
Заметена ночной метелью тропка.
Поленница лежит колодой карт.
Раскиданы колючие созвездья.
Непредсказуем поздний гороскоп.
И снег летит такой же бесполезный, и наметает времени сугроб.
8.03.83
БАЛЛАДА О СЧАСТЬЕ
Привалило дураку счастье.
Аж не знал он, дурень, что с ним делать.
И давай крошить его на части.
Бестолково. Глупо. Неумело.
Думал
Не Господь, а сам себя отлично наказал. Сейчас живет в развале.
Нажитое все пошло прахом.
День-деньской сидит в развалюхе.
Сам себе стирает рубахи.
Сам себе дает оплеухи.
Непонятное что-то бормочет.
И не ждет ни от кого участья.
Только не озлобились очи.
Может, все же не ушло счастье?
6.06.83
Мне сказали - "Твой камень - рубин".
Знать, платить мне и выпало кровью за неистовство темных глубин, взбудораженных новой любовью
Потому мне и люба заря, что я пойман в небесные сети, когда Землю в наследство даря, мать меня родила на рассвете.
Потому и жалею закат, когда солнца желток окровавлен; ибо к свету я шел наугад и от лунной опеки избавлен.
И под знаком любви и беды прожил я свои лучшие годы, и рябин огневые следы я воспел как зарницы свободы.
Может быть, я ничтожен и мал.
Может, духом нестоек и хрупок.
Дай мне, Боже, твой солнечный лал, твой карминово-огненный кубок!
Чтоб исполнился главный завет, мост меж прошлым и вновь предстоящим; и в конце испытания свет я верну вместе с огненной чашей!
10.06.83
РЯЗАНСКИЙ МОТИВ
Н.Н.
Все-все повторяется, в Лету не канет: прогулка, походка и девичий локоть...
Ты тоже читаешь любимой на память весеннего Фета и зимнего Блока.
Ты тоже идешь по вечерней Рязани, ныряя внезапно тропинкой под горку.
И звезды знакомо мигают глазами, и тянутся руки к полыни прогорклой.
Летит полушалком рязанское небо, когда ты подругу закружишь коварно.
Все так же у церкви Бориса и Глеба растут в беспорядке полынь и татарник.
Все-все повторяется полночью летней, и ты ещё глуп, очарован и молод; и как угадать, что с зарею рассветной войдет в твою жизнь повзросления холод.
Что время сотрет в твоей памяти Трубеж надежней, чем прежде срывали татары; и то, что любил ты, не только разлюбишь - разрубишь, чтоб ввек не встречаться со старым.
И город, воспитанник князя Олега, в есенинских святцах явившийся миру, вдруг станет далек, словно лик печенега, разрубленный вкось беспощадной секирой.
Развеются чары пленительной ночи;
Солотча, Ока - что ни час - все далече.
И только ещё не погасшие очи при солнечном свете напомнят
И все же не раз, просиявши глазами, чтоб смыть одинокость, схватившись за локоть, прочтешь, повторяясь, надеясь на память весеннего Фета и зимнего Блока.
31.12.83
1984 год
Людей природа, в сущности, одна: как ни ряди врожденные инстинкты, сквозь оболочку хорошо видна звериная повадка и косинка.
Срывается муштрованная речь.
Не справится иному с хищным взглядом. и в лесть горчинкою вползает желчь, готова обернуться страшным ядом.
Есть у меня знакомый толстячок.
Сластена. Буквоед. Завзятый книжник.
Как злобно он сжимает кулачок, когда с усмешкой говорит о ближних!
Его уж точно медом не корми, дай посудачить о чужих ошибках; и влажных губ облизанный кармин кровавит откровенная улыбка.
Как точит зависть бедного порой, а я его подтравливаю тихо...
Что ж, в Риме говорилось (Боже мой!):
Homo sum - humani nihil...
11.04.84
ТРИ ЧАСА ОЖИДАНЬЯ
Три часа ожиданья - это много иль мало?
Жизнь меня обнимала, ломала и мяла, жизнь меня волокла, как котенка, вперед - день за днем и за годом мелькающий год.
Я взрослел, понемногу в привычках менялся, обминался, а все же пока не ломался; я за жизнью волокся трусцой и шажком и портфелем махал, словно мальчик флажком.
Было много мечтаний и много надежд; я себе устанавливал новый рубеж, уставал, отставал, и винил, и винился, и порой сознавал, что вконец обленился.
Жизнь прощала меня и, жалея, ласкала...
Три часа ожиданья - это много иль мало?
Электричка трясется на стыках, как бричка.
В срок стремится успеть, долететь электричка.
Через ливень, сквозь зелень и высверки дач мчится солнцу навстречу залогом удач.
Я трясусь в такт её нескончаемой тряске, я влеченью сейчас отдаюсь без опаски, я спешу на свиданье с надеждой своей; мой полет все быстрей, встречный ветер сильней;
Заоконная зелень сочней, зеленее...
Неужели я тоже сейчас молодею?
Далеко позади шум и гомон вокзала.
Три часа ожиданья - это много иль мало?
Скорость въелась в меня, как дурная привычка.
Вспыхнуть жарко стремится последняя спичка.
Сигаретка бикфордно чадит-догорает.
Расставаться со мною рассвет не желает.
Набирает свою светоносную силу, чтоб взбодрить приуставших, болезных и сирых.
Полустанки минуя, летим оперенно.
Вон калека неспешно бредет по перрону.
Он наверно забыл, как томиться и мчаться; повязали его добротой домочадцы; чувство скорости жизнь беспощадно украла.
Три часа ожиданья - это много иль мало?