Стихи. (В переводах разных авторов)

Йейтс Уильям Батлер

II

Есть дерево, от комля до вершины

Наполовину в пламени живом,

В росистой зелени наполовину;

Бушует древо яростным костром

И тень прохладную струит в долину;

Но тот, кто меж листвою и огнем

Повесил Аттиса изображенье,

Преодолел печаль и искушенье.

III

Добудь себе сто сундуков добра,

Купайся у признанья в резком свете,

Гальванизируй дни и вечера,-

Но на досуге

поразмысль над этим:

Прелестных женщин манит мишура,

Хотя наличные нужней их детям;

А утешенья, сколько ни живи,

Не обретешь ни в детях, ни в любви.

Так вспомни, что дорога коротка,

Пора готовиться к своей кончине

И этой мысли после сорока

Все подчинить, чем только жив отныне:

Да не размечет попусту рука

Твоих трудов и дней в летейской тине;

Так выстрой жизнь, чтобы в конце пути,

Смеясь и торжествуя, в гроб сойти.

IV

Полвека — славный перевал;

Я в лондонском кафе читал,

Поглядывая из угла;

Пустая чашка и журнал

На гладком мраморе стола.

Я на толпу глядел — и вдруг

Так озарилось все вокруг,

Сошла такая благодать,

Что пять каких-нибудь минут

Я сам бы мог благословлять.

V

Скользит ли солнца теплый луч

По облачной листве небес,

Или месяц из-за туч

Серебрит озерный плёс,-

Никакой не в радость вид:

Так совесть гнет меня и бременит.

Все, что я по дурости сболтнул

Ил сделал невпопад,

Все, что хотел, но не дерзнул

Много лет тому назад,-

Вспоминаю сквозь года

И, как от боли, корчусь от стыда.

VI

Внизу синели жилы рек,

Плыл над долиной жатвы звон,

Когда владыка Джу изрек,

Стряхнув с поводьев горный снег:

"Да минет это все, как сон!"

Какой-то город средь степей

Возник — Дамаск иль Вавилон;

И, белых придержав коней,

Воскликнул грозный царь царей:

"Да минет это все, как сон!"

Две ветви — солнца и луны -

Произрастают испокон

Из сердца, где ютятся сны.

О чем все песни сложены?

"Да минет это все, как сон!"

VII

Душа. Оставь мечты, верь в истину простую.

Сердце. Но где же тему песен обрету я?

Душа. Исайи угль! что может быть желанней?

Сердце. Есть девственней огонь и первозданней!

Душа. Один есть путь, к спасению пригодный.

Сердце. Что пел Гомер — не грех ли первородный?

VIII

Неужто нам, фон Гюгель, не по пути — при том,

Что оба мы святыни чтим и чудо признаем?

Святой Терезы телеса, нетленны

и чисты,

Сочатся амброю густой из-под резной плиты,

Целительным бальзамом… Не та ли здесь рука

Трудилась, что когда-то фараона облекла

В пелены благовоний? Увы! я был бы рад

Христианином истым стать, уверовать в догмат,

Столь утешительный в гробу; но мой удел иной,

Гомера некрещеный дух — вот мой пример честной.

Из мощи — сласть, сказал Самсон, на выдумки горазд;

Ступай же прочь, фон Гюгель, и Господь тебе воздаст!

СОЖАЛЕЮ О СКАЗАННОМ СГОРЯЧА

Я распинался пред толпой,

Пред чернью самою тупой;

С годами стал умней.

Но что поделать мне с душой

Неистовой моей?

Друзья лечили мой порок,

Великодушия урок

Я вызубрил уже;

Но истребить ничем не смог

Фанатика в душе.

Мы все — Ирландии сыны,

Ее тоской заражены

И горечью с пелён.

И я — в том нет моей вины -

Фанатиком рожден.

ТРИУМФ ЖЕНЩИНЫ

Я любила дракона, пока ты ко мне не пришел,

Потому что считала любовь неизбежной игрой;

Соблюдать ее правила, кажется, труд не тяжел, -

Но бывает занятно и даже приятно порой

Скуку будней развеять, блеснув загорелым плечом,

Скоротать полчаса за одной из невинных забав.

Но ты встал средь змеиных колец с обнаженным мечом;

Я смеялась, как дура, сперва ничего не поняв.

Но ты змея сразил и оковы мои разорвал,

Легендарный Персей иль Георгий, отбросивший щит.

И в лицо нам, притихшим, ревет налетающий шквал,

И волшебная птица над нами в тумане кричит.

ИЗ ЦИКЛА "СЛОВА, ВОЗМОЖНО, ДЛЯ ПЕНИЯ" (1929–1931)

БЕЗУМНАЯ ДЖЕЙН И ЕПИСКОП

В полночь, как филин прокличет беду,

К дубу обугленному приду

(Всё перемесит прах).

Мертвого вспомню дружка своего

И прокляну пустосвята того,

Кто вертопрахом ославил его:

Праведник и вертопрах.

Чем ему Джек так успел насолить?

Праведный отче, к чему эта прыть?

(Всё перемесит прах.)

Ох, уж и яро бранил он нас,

Книгой своей, как дубиной, тряс,

Скотство творите вы напоказ!

Праведник и вертопрах.

Снова, рукой постаревшей грозя,

Сморщенною, как лапка гуся

(Всё перемесит прах),

Он объясняет, что значит грех,

Старый епископ — смешной человек.

Но, как березка, стоял мой Джек:

Праведник и вертопрах.