Стихия страха
Шрифт:
– Соуса?
– недоуменно переспросил профессор.
– Какого именно?
– Не вспомню точно. Она вчера у вас просила. Мне неудобно вас беспокоить из-за этого, но она же не уймется.
– Возможно, сливочно-ореховый... Точно, с телячьими медальонами!
– хлопнул себя по лбу профессор.
– Сейчас вам напишу. И, голубчик, не поддавайтесь чарам этой непутевой особы. Если вам будет нужна моя поддержка, то помните - двери моего дома для вас всегда открыты, в любое время!
Разговор со слугами вышел тяжелым. Охранник смотрел на меня исподлобья, на вопросы отвечал односложно, подтвердив, что профессор был
– Лука, вы сами где были вчера ночью?
Слуга молчал, молчал совершенно равнодушно, без каких-либо признаков волнения.
– Вы меня слышите? Вы немой?
Он отрицательно покачал головой.
– Вы знаете профессора Грано?
Маленький худой человек вздрогнул, вынужденно кивнул и поднял на меня глаза. В них был страх. Я невольно отпрянул, но продолжил.
– Вы видели профессора накануне его смерти?
Опять отрицание.
– Где Алекс, воспитанник профессора? Я хочу услышать ваш ответ.
Лука пожал плечами. Я почти отчаялся вытянуть из него хоть слово.
– Посмотрите на этот рисунок, - я протянул рисунок собаки, а потом силой вложил его ему в руки, потому что сам он даже не пошевелился.
– Вы видели эту псину?
Лука послушно посмотрел на изображение и побледнел. Он вдруг завыл, яростно раздирая рисунок в клочья, у него пошла пена изо рта, глаза закатились, и он упал на пол. Я растерялся, но на помощь подоспел Фарид, который быстро подхватил слугу, уложил на диван, вложил между зубов тряпку и стал удерживать, чтобы тот не поранил себя.
– Голубчик, ну что же вы наделали?
– вниз спустился профессор и кинулся к Луке.
– И ведь его состояние уже почти нормализовалось, а вы спровоцировали приступ.
– Ваш слуга болен? Если так, то почему вы позволяете ему свободно разгуливать?..
– За ним присматривает Фарид. Уверяю вас, Лука совершенно безобиден. У него бывают изредка временные помрачнения сознания, детская травма головы.
Я хотел показать профессору рисунок, но, увы, от него остались лишь мелкие клочки.
– Почему ваш слуга так себя повел? Он боится собак?
– Собак?
– переспросил профессор и нахмурился.
– Видите ли, голубчик, Лука боится всего на свете. Поэтому не стоит лишний раз его тревожить...
– Где ваш воспитанник Алекс?
– перебил я.
– Я хочу его видеть.
Профессор откровенно растерялся. Он начал юлить, лепетать что-то про необузданный нрав и ветер в голове, поэтому мне пришлось пригрозить.
– Профессор Камилли, мне будет крайне неприятно прибегать к крайним мерам и извещать громадскую стражу о препятствии дознанию со всеми вытекающими последствиями...
– Голубчик!
– в отчаянии воскликнул профессор и схватил меня за руки.
– Мне так неловко, простите меня!
Я высвободил руку, мимоходом подивившись неуловимой схожести поведения профессора и навязчивости Лидии.
– Где он?
– Он пропал!
– потерянно выдавил профессор и без сил упал в кресло.
– Но он вернется, он всегда возвращается. Видите ли, на него непредсказуемо подействовало морское путешествие, он ведь... у него диагноз замкнутого разума...
Моему возмущению не было предела - замкнутые не воспринимают окружающую действительность, закрываясь в собственном мире, такие люди практически не способны к общению и совершенно беспомощны.
– Не ожидал от вас, профессор, подобной безответственности.
– Пытаюсь! Я обратился к капитану городской стражи... как его?..
– Капитан Лунтико.
– Точно, капитану Лунтико. Он обещал, что непременно отыщет Алекса.
– И за почти неделю он его так и не нашел?
– Я не сразу к нему обратился...
Сестра убитого профессора Грано жила неподалеку, она собирала вещи, готовясь освободить академическое жилье. Я, как мог, успокоил несчастную женщину, что прах ее брата не развеют по ветру, а похоронят и воздадут должные почести. Мимоходом поинтересовавшись, боялся ли ее брат собак, я получил гневное возмущение по поводу их соседки, профессора Гиршем. Та завела себе ужасную псину, что каждый день облаивала профессора Грано и нападала, доводя его до исступления. Он действительно панически боялся собак. Увы, когда я заглянул к лекарке под предлогом справиться о состоянии здоровья госпожи Хризштайн и заодно увидеть страшную тварь, то меня встретила маленькая злобная левретка, зашедшаяся в истерическом лае. Профессор Гиршем была до крайности словоохотлива и пыталась выпытать у меня подробности о госпоже Хризштайн, которая ее чрезвычайно заинтересовала. Я позорно сбежал, наплевав на всякую вежливость.
У меня оставалось еще одно неприятное дело в Академии, а после можно было возвращаться в управу. Эмиль всегда умел меня подначить, особенно, если дело касалось вопросов веры. И накануне я проиграл ему в поединке на клинках, проспорив желание, поэтому еще вчера должен был обрадовать ректора Ханаху, что соглашусь временно заменить профессора Грано. Теперь же я собирался заодно узнать о книге. Но моим планам не суждено было сбыться, ректора на месте не оказалось, он уехал на встречу с бургомистром.
В управе меня ждал приятный сюрприз: сторож начал давать показания. Купцы же упорно молчали. Я разослал с посыльными приглашения членам городского совета о внеочередном заседании, на котором собирался поставить вопрос о выдвижении обвинений воягу Наварро и заключении его под стражу. В поисках Алекса капитан Лунтико не преуспел, объясняя это тем, что у него нет людей, которые заняты слишком ретивыми идеалистами в борьбе с незаконной торговлей опиумом. Намек был очевидным, на что я пригрозил отправить его лично арестовывать вояга, если он не уймется и не найдет больного мальчишку. Но более всего я полагался на помощь Януша, у которого выявилась необычайно полезная способность моментально сходиться с людьми и заводить знакомства. Кроме того, его многочисленная родня, которую он был вынужден содержать, снабжала его самыми свежими слухами о том, что творится в городе.
Не то чтобы я действительно спешил отчитаться перед Лидией, однако я сильно тревожился из-за ее пребывания в доме Эмиля, поэтому мне нужно было успеть к ним на ужин. Но перед этим я еще собирался справиться о самочувствии больной Мики Брандт, чей отец уже проспался в тюрьме. Он действительно потерял жену из-за опиума и был совершенно не в себе от горя. Перед домом Лидии я остановился и резко развернулся, поймав взглядом долговязого головореза, который не таясь следовал за мной по пятам. Тройка братьев и головорез в качестве свиты мне уже порядком надоели, поэтому хотелось избавиться хотя бы от одного из них.