Стихийный мир. Султан Эфир
Шрифт:
– Сициан! – ахнула, делая сперва шаг назад, затем еще один.
А все потому, что глаза сделались огненным лицом, а затем начали приближаться ко мне, обрастая пламенем фигуры. Из оранжевых языков формировались мощные мышцы, покрытые золотыми доспехами, плечи и предплечья в наручах, сверкающих каменьями. За спиной мелькнул алый плащ из огня и упал на спину шелковой тканью.
Я моргнула – и передо мной уже стоял в полном человеческом обличье Сициан Алатус Райя-нор из геноса Огненной луны, сияющий Красный дож, вампир, дракон, повелитель Огненной
…мой персональный дьявол.
В первый момент я едва ли могла вспомнить, как дышать.
“Сициан…” – губы сами собой сложились в буквы имени, от которого застывала кровь, чтобы в тот же миг закипеть и превратиться в пар.
Но ни звука не вырвалось из горла. Только судорожное, едва осознанное дыхание.
Я, оказывается, скучала.
Проклятье… Как я скучала.
Но очень сложно было забыть, что, похоже, для всех аватаров я лишь инструмент для достижения своих целей. А для Красного дожа – еще и вещь, с которой он привык играть.
А потому я сжала челюсти, а ладони – в кулаки. Медленно, чтобы взять себя в руки.
– Сияй, Райя-нор, – произнесла ровно и холодно, как было принято в империи Огненной луны.
Сициан никак не отреагировал. Привык к статусному обращению… Конечно, повелитель, дракон, аватар огня… Что ему простая иномирянка, не знакомая с дурацкими нормами этикета, который пришлось заучивать в жестких и жестоких рамках почти что рабыни?
Меня почти трясло.
А он вдруг прищурился, огненные глаза на миг стали ярко-красными, а пламя из них исчезло.
Неужели понял?
Сициан в несколько шагов преодолел оставшееся между нами расстояние и… обнял.
Я не поверила своим глазам. И коже, которую обожгло прикосновение. И талии, охваченной руками, как драконьими крыльями. И щеке, под которой громко и гулко застучало чужое сердце.
У меня кружилась голова. В ноздри ударил тонкий аромат дыма и цитрусовых благовоний, которые часто горели в опочивальне Красного дожа. Аромат, смешанный с жаром и аурой повелителя самой страшной из всех стихий. Для меня – самой страшной.
В ногах появилась неконтролируемая слабость, и в глазах почему-то защипало. Пришлось закрыть их с бесполезной отчаянной попыткой забыть и ни о чем не думать.
Не надеяться.
– С тобой все в порядке? – раздался хриплый голос, вырвавший меня из плена слишком горьких и непонятных мне самой эмоций.
А может, очень даже понятных, но тех, которые я не готова была принять.
– Проклятый фер Шеррад, я до конца не верил, что он позволит себе предательство, – одновременно с мягким тембром, от которого теперь не только подкашивались ноги, но и потихоньку рвались все мои принципы, в воздухе слышалось тихое драконье рычание. Не знаю, как у него это получалось, но стоило закрыть глаза, как начинало казаться, что где-то рядом застыл, приготавливаясь для прыжка, дикий зверь.
– Он меня не обижает. Пока, – покачала головой я, взглянув в глаза дожа снизу вверх. – Обещал научить магии.
Два
– Я тоже могу тебя учить! – воскликнул Сициан, и его руки, в которых было так тепло, расцепились.
К лучшему.
Может быть, проклятое наваждение исчезнет и я сумею снова себя контролировать.
– Почему не учил, когда я была… твоей? – фраза прозвучала горько, но стоило признать факт. Я действительно принадлежала ему и, скорее всего, если бы осталась в империи чуть дольше, согласилась бы на все, что Сициан мне бы предложил. Мне слишком нравилась моя роль. Где-то в темной глубине моей души, там, куда я боялась заглядывать.
– Ты и сейчас моя, – снова с рычанием.
Уголки моих губ дернулись, я сложила руки на груди.
– Уже нет.
– Алекс-с-сандр-р-ра! – громко.
Крупные ладони обхватили шею так, чтобы я сперва испугалась, а затем большие пальцы вдруг прошлись по линии подбородка, ласково очерчивая ее снизу.
– Я не мог начать учить тебя, страх перед огнем блокировал твое чароогненное сердце.
Я приподняла бровь.
– А если бы не страх, лично стал бы учить? – уточнила я. – Простую аурию, любовницу? Или, может, отдал бы какому-нибудь чароогненному мастеру?
Сициан на миг замер, его огненные глаза внимательно изучали мое лицо, горящие радужки неторопливо остывали, становясь кирпичными, темными.
Не менее страшными, как запекшаяся кровь.
– Аватара может учить только… – начал он медленно.
– …аватар, – закончила я. – Ты меня обманывал.
– Не обманывал, – покачал головой он, рычащий тембр успокоился, но выпускать меня из рук дож не стал. Его пальцы продолжали неторопливо поглаживать мое лицо, но сейчас осторожно, почти незаметно.
– Ты говорил, что я вижу твое тату только потому, что предназначена лично тебе.
– Так и есть, – стиснув зубы, проговорил он, и ладони на мне стали чуть жестче. Властней.
– Я видела рисунки и на Тирресе, и на Эфире! – почти выкрикнула я. – Султан говорит, что я аватар всех стихий и теперь всем что-то должна! Какого игниса, Сициан? Это правда? И ты об этом знал? Поэтому ты хотел, чтобы я была твоей лаурией и оставалась в твоей власти?
Я попыталась вырваться, но руки Красного дожа стали почти что каменными. Одной он обхватил меня за талию, прижимая к себе, а второй зарылся у меня в волосах на затылке.
А меня начало трясти от раскаленного жара, замершего где-то в солнечном сплетении. Под желудком пекло, а нервы натянулись, словно готовясь либо порваться, либо сойтись на чьей-то шее и задушить.
Мне нравились его прикосновения. Слишком нравились. И это была не только непреодолимая аура огненного аватара, флер желания, который я чувствовала на себе с первого дня, как попала в его Хальвейль. Я просто хотела, чтобы он был рядом. Именно он.
Хотелось перестать дышать.
Страшно представить. Действие огненного вина давно и гарантированно кончилось. А мое безумие – нет.