Стихотворения и поэмы
Шрифт:
Окаменел. Но я ему помог
Расторгнуться на множество частиц,
Из коих смысл извлек я кой-какой,
Собрав их вместе собственной рукой
В подобья неких туловищ и лиц.
И вот перед тобою, посмотри,
Стоят скульптурки эти, счетом три:
Грек, генуэзец, турок-янычар!..
Так моего воображенья жар,
Преобразили этот
Тусклый шар.
1972
Ноктюрн{465}
Я темноты ищу.
Она
Как будто прячется куда-то…
С обратной стороны заката
Вдруг выявляется луна
Сквозь марево городское,
Окрашивающее небеса…
Я темноты хочу, покоя…
А, тучи! Дождик начался.
Но, крупный дождь, прошел и ты,
И звезды вспыхнули все сразу,
И снова не хватает глазу
Всё той же самой темноты.
Да можно ли ее желать:
Спит ночь такой чердачной кошкой,
Что хоть чуть-чуть ее погладь —
Запляшут искры под ладошкой!
1972
Уменье{466}
Взвыл ветер:
"Лампу потушу!"
И потушил.
Но тем не менее
При вспышках молний я пишу.
Осваивается уменье
Писать, когда гроза пришла,
Чтоб в яростном потоке токов
Могла домчаться, как стрела,
Мысль до бумаги.
У пророков,
Мне кажется, расчет был прост:
Свечам и факелам не веря,
Творить при вспышках новых звезд
И новых гроз,
По крайней мере!
1972
Содержимое того или иного ящика{467}
Содержимое
Того или иного ящика
Письменного стола…
А сама собой она росла.
На такую повесть нет заказчика —
Это не заказ и не приказ,
Да и сам похож не на приказчика
Я, творящий без прикрас.
Но и то, что и само выращивается
От больших до маленьких вещей,
Часто ускользает, словно ящерица
В щель. А я ведь не Кащей!
Ищется — так, значит, и обрящется!
На тебе! Попробуй откажись,
Наша общая душеприказчица,
Ты большая растеряха, Жизнь!
1972
Классика{468}
Я вторгся в чужой мирок —
Вновь перевел сто строк
Доброго своего знакомого, классика,—
Вторгся в дом его, в храм его.
Дома его не застал,
Но всё по-иному там, заново,
Необычайно для глаз, словно не в прошлый раз.
Всё по иным местам, новые звуки, краски,
Даже — и пьедестал!
Жизнь не застыла и там,
В классике!
1972
Бой колоколов{469}
Читатели
Моих трудов,
На книжных складах не лежащих,
Вы собиратели плодов
В садах, нам всем принадлежащих!
Любители моих стихов,
Вы и поныне остаетесь
Носителями тех мехов,
Что с вами я добыл, охотясь.
Умельцы виноград срывать,
Потребный на такие вина,
Которые я пировать
Оставлю вам наполовину,
Коль даже выплеснуть вино
В порыве трезвости из чаши
Задумаете — всё равно
Едины упованья наши!
И точно так же, как весной
Закат сливается с рассветом
И с грозами июльский зной,