Стихотворения и поэмы

Мартынов Леонид Николаевич

Хорошенько

Пошарь,

Углубись, поищи —

И пробьются сквозь гарь

Изобилья

Ключи!

1952

"Примерзло яблоко…"^{132}

Примерзло яблоко

К поверхности лотка,

В киосках не осталось ни цветка,

Объявлено открытие катка,

У лыжной базы — снега по колено,

Несутся снеговые облака,

В печи трещит еловое полено…

Всё это значит, что весна близка!

1952

Седьмое чувство^{133}

Строятся разные небоскребы,—

Зодчим слава и честь,

Но человек уже хочет иного —

Лучше того, что есть.

Лучше и лучше пишутся книги,

Всех их не перечесть,

Но человек уже хочет иного —

Лучше того, что есть.

Тоньше и тоньше становятся чувства,

Их уж не пять, а шесть,

Но человек уже хочет иного —

Лучше того, что есть.

Знать о причинах, которые скрыты,

Тайные ведать пути —

Этому чувству шестому на смену,

Чувство седьмое, расти!

Определить это чувство седьмое

Каждый по-своему прав.

Может быть, это простое уменье

Видеть грядущее въявь!

1952

"Событье Свершилось…"^{134}

Событье

Свершилось,

Но разум

Его не освоил еще;

Оно еще пылким рассказом

Не хлынуло с уст горячо;

Его оценить беспристрастно

Мгновенья еще не пришли;

Но все-таки

Всё было ясно

По виду небес и земли,

По грому,

По вспугнутым птицам,

По пыли, готовой осесть.

И разве что только по лицам

Нельзя было это прочесть!

1953

"Я помню…"^{135}

Я помню:

Целый день

Всё время

Падал снег

И всею тяжестью

Висел на черных сучьях.

Но это шла весна:

Тянуло влагой с рек,

Едва проснувшихся

И прячущихся в тучах.

Тянуло

Влагой

С рек

И внутренних морей,

И пахло льдом,

Водой

И масляного краской.

Казалось — шли часы

Ни тише, ни быстрей,

А так же, как всегда,

На старой башне Спасской

^[98]

.

Но

Время

Мчалось так,

Как будто целый век

Прошел за этот день…

И не мешала вьюга,

Чтоб нес по улице

Какой-то человек

Мимозы веточку,

Доставленную с юга.

1953

Мир^{136}

Мир велик!

До того он велик,

Что иные писатели книг,

Испытав бесконечный испуг,

Уверяли, что мир только миг,

Лишь мгновение, полное мук,

И оно обрывается вдруг,

Ибо жизни неведома цель.

А иные владельцы земель

Объявили, что мир — это пир.

Заявили, что мир — это жир.

Легший складками по животу.

Да еще, чтоб смирить нищету,

Разъяснили, что мир — это мор

Что, число бедняков сократив,

На земле и покой и простор

Обеспечат холера и тиф,

Ибо мир вообще — это тир

Для пальбы по мишени живой