Стихотворения, поэмы, трагедия
Шрифт:
Всевышний нам согласно указал.
Его да будет слава и держава!
Приемлем на земле Его закон
И не умалим матернего права.
Я на молитве задремал, и сон
Мне снился дивный! Будто, голубые
Покинув воды, в зеркальный затон
Заплыли мы в ладье. Струи живые —
Цветы берем прибрежные. Мария —
Вдруг уронила розу. Глубина
Ее не отдает. И дале, дале
Тонула роза: нет затону дна.
Тонула — и росла в живом кристалле,
И светит солнцем алым из глубин.
Мария сходит, в белом покрывале,
В текучий блеск — достать небесный крин,
Как некий дух по лестнице эфирной, —
Всё дале, дале... Я в челне — один.
Глубоко подо мной, во мгле сафирной,
Как пурпур — солнце несказанных недр;
А сверху слышу пенье братьи клирной:
Прям на горе, стреми, ливанский кедр,
В лазурь широколиственные сени,
А корни — в ночь; и будь, как Матерь, щедр!
И голос, авва, твой: „Когда колени
Склонит Мария наземь, припади
К земле ты сам и смело на ступени,
Ведущие в чертог ее, сойди!
С ней браком сочетайся и могилой —
И солнце обретешь в ее груди“».
Тогда Мария молвила: «Всё милый
Тебе и за меня сказал. Аминь!
Наутро сонный облак быстрой силой
Мой дух объял. Струился воздух, синь, —
И вод хрусталь синел. Девичьи руки
Ко мне тянулись. „Скинь же, — слышу, — скинь
Венок из роз, — возьми нарцисс разлуки —
Дай розы нам...“ — Роняла я с венка
За розой розу — усладить их муки.
Всё раздала... И, как свирель, звонка,
Мольба ребенка, мнится, — долетела:
„Дай мне со дна ту розу“... Глубока
Была вода. Но я ступить посмела
В эфир текучий; и по сонму вод
Всё дале,
За дивной розой. А она растет,
Живое солнце влажных недр. И мнится —
Спешить должна я: милый в лодке ждет.
Но рдяный свет алеет и дробится
В прозрачной влаге, и моя стопа
Невольно к очагу его стремится.
Что было после — как мне знать? Слепа,
Я обмерла у темного порога
Пречистой Розы. Кончилась тропа,
До двери доструилася чертога.
Лежала я на целинах земли,
Где Роза недоступная — у Бога.
Меня позвал ты... Отче, не могли
Мы вознестись к небесному воскрылью:
В союзе тел нам смерть приять вели».
Вновь старец их одел эпитрахилью
И, разрешив грехи, благовестил
Готовиться к блаженному усилью
Бессмертной Вечери; сам причастил
Святых Даров и, бремя сняв печалей,
С благословеньем светлых отпустил.
Вина, веселий и своеначалий
И навиих гостин пришла пора —
Дни майской розы, праздники Розалий.
Несут невеста и жених с утра
На кладбище цветочные корзины;
Погасло солнце — хоровод, игра,
Семейный пир в венках. Уж в домовины
Живые шлют гостей. Приспел конец
Веснянкам. У невесты вечерины:
Идти заутра деве под венец.
Венцами две хмельных лозы согнуты
И белой повиты волной овец —
И в храме на чела легли. Задуты
Светильники; лишь в свадебный покой
Дан факел. Двери за четой примкнуты.
Какая мощь пахучая, какой
Избыток роз в опочивальне душной!
Желаний новых негой и тоской
Они болеют. Тению воздушной
Меж ними та, что накликал монах;
Но всё равно душе, всему послушной.