Стихотворения, поэмы, трагедия
Шрифт:
5{*}
Разрушил в бегстве Гот злорадный
Нам акведуки, выпил свет,
Что, как маяк, в ночи прохладной
Звал муз под кров мой на совет:
Я с небом слепну, света жадный.
Живым я замкнут в темный гроб,
Как в чрево китово Иона
Иль как за дар хмельной Марона
Отдавший
Лежи, сплетая в арабески
Волокна тьмы, отзвучья слов,
Пока не выйдет в новом блеске
Июльский Лев на жаркий лов.
15 июля
6{*}
Титан, распятый в колесе,
Зажженном яростью круженья,
Дух человека, дух движенья,
Пройти ты должен через все
Преображенья, искаженья
И снятым быть, обуглен, наг,
С креста времен; прочь взят из ножен
Твой светлый меч, и в саркофаг
Твой пепл дымящийся положен.
21 июля
7
Глубь воды меня во сне манила;
Спорить с ней не стало в теле сил:
К омуту я с берега скользил...
Морок сна дневная явь сменила
Сном своим... Дух бодр, и не властна
Темная над зрящим глубина.
Но и явь — завеса: пьют зеницы
(Пальму так поит из недр волна)
В белый полдень звездный свет Царицы.
24 июля
8{*}
И на главе Ее венец из двенадцати звезд. Откров. Иоанна. 12, 1
«Жил царь в далекой Фуле,
Он милой верен был..."
Как ярок звезд в Июле
Неугасимый пыл.
Незыблемые светы:
Двенадцати царей
Горящие обеты
У замкнутых дверей...
«Жил царь в далекой Фуле,
Был верен до конца..."
Как пламенна в Июле
Игра Ее венца.
Осиротели светы
Двенадцати царей,
Но ярче их обеты
В мечте святой лелея
О дальней Фуле весть,
Я к небу Водолея
Забуду ль взор возвесть,
Когда взыграют светы
Двенадцати царей
И повторят обеты
Владычице своей?
27 июля
9{*}
Памяти Владимира Соловьева
Четыредесять и четыре
В войне, гражданских смутах, мире
Промчалось года с дня того,
Как над Невой мы с ним простились,
И вскоре в Киеве постились
Два богомольца, за него,
В церковном послушаньи русском
Утверждены. У друга, в Узком,
Меж тем встречал он смертный час.
Вмещен был узкою могилой,
Кто мыслию ширококрылой
Вмещал Софию. Он угас;
Но всё рука его святая
И смертию не отнятая
Вела, благословляя, нас.
15/28 июля
10{*}
Каникула... Голубизной
Гора блаженного Дженнара
Не ворожит: сухого жара
Замглилась тусклой пеленой.
Сквозит из рощ Челимонтана.
За Каракалловой стеной
Ковчег белеет Латерана
С иглой Тутмеса выписной.
Вблизи — Бальбины остов древний.
И кипарисы, как цари, —
Подсолнечники, пустыри:
Глядит окраина деревней.
Кольцом соседского жилья
Пусть на закат простор застроен —
Всё ж из-за кровель и белья
Я видеть Купол удостоен.
29 июля
11
Каникула, иль песья бесь...
Стадами скучились народы:
Не до приволья, не до моды.
А встарь изнеженную спесь