Стихотворения том 2
Шрифт:
Взглядом по сумятице посёлка,
В город по широкой колее
За тобою я на Сером Волке
Как неугомонный шевалье!
Сдуло ветром шляпу и рубашку,
Куртку пораздёргали сучки,
Мне в пути пыльца шалфея с кашкой
Вычищала за ночь синяки.
Серый Волк устал и горячится,
Сам себя кусает за бедро,
Сотня полустанков до столицы,
Сколько сотен адресных бюро!
Мы найдём тебя в людском потоке
И вернём
Где берёза распускает локон
На плечо гусару-сентябрю!
«»»»»»»
Серые глаза у осени,
Брови хмурые, седые,
На неё дожди набросились
Ледяные, ледяные!
По термометру наружному
Опустился столбик ртутный,
Мы закашлялись простужено,
Ветер дует не попутный.
Ничего, ведь мы привычные,
В долг тепла нигде не просим,
Не несём обиды личные
В неприветливую осень!
Я тебя рукой за талию,
Ты ко мне горячим телом,
Не такое испытали мы,
Чёрное мешая с белым!
У тебя глаза мечтательны,
Брови со стрижами схожи,
Осень нам необязательна,
Но, коль есть она, то что же…
«»»»»»»»»»»»
Я плеск волны над выцветшей рекою,
Я белый ветер в тундре приполярной,
Я в труппе кукол самый грустный комик
И Гончий Пёс из многозвёздной стаи!
Я беспокоюсь, лаю и тоскую,
То мне не так и это мне не мило,
И всё равно люблю тебя такую –
Снежинку из сокровищницы мира.
Не оседай, планируй надо мною,
Посверкивай, поблескивай искрою,
Чем дальше ты, тем искренней желанья
Смешного Пса из мрака мирозданья…
«»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»
Благодарить тебя не буду
За дни и годы, что со мной
Ты прожила под пересуды
Всечеловечности земной!
Нет проку в пышности словесной,
Лежащей пальцем на курке,
Ведь для тебя я не агрессор
И ты не кляксою в строке!
Рука в руке и тело к телу!
Скандалов мелкие костры
Пусть мы тушили неумело,
Но без насильственной игры.
А время снеговою шапкой,
А голоса охрипли вдруг,
И гуси наследили лапкой
У глаз твоих, мой милый друг…
Но это так, для разносола,
Не ради грустного нытья,
Я, как и ты, красив и молод,
И жив тобой, любовь моя!
«»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»
В сонном царстве Берендея
Ежевичины с кулак,
Завладеть бы тем трофеем,
Да не вырваться никак
В сладко пахнущие соты
Берендеевой земли
Из тисков своей работы,
Из хозяйственной
А по августовской нитке,
Дотянувшейся сюда,
Шмель медовые избытки
Тащит в сторону гнезда
И ворчит варяжским гостем,
Одурманенным вином,
На крутые перекрёстки
Между лесом и гнездом…
Закипаю я, и Таю
Нежно глажу по плечу:
Понимаешь, золотая,
Пробежаться я хочу
По ореховым изломам
В ежевичную страну,
Чтобы сладкую истому
С дикой жадностью глотнуть!
Но никто меня не слышит
И в гудящий нервно быт
Я поставлен крайним рыжим
Для условностей борьбы
С чем-то «пере», с чем-то «недо»,
С отвлечённостью от дел,
И боюсь, что не доеду
Я до леса, Берендей!
Тая, Тая, золотая,
Жизнь похожа на туман,
Ты в нём истина простая,
Я в ней тоже не изъян!
Но чего-то нехватает,
Вечно что-то в ней не так,
Нам найти бы, золотая,
Ежевичинку с кулак!
«»»»»»»»»»»»»»
Ах, память, память, что же ты
Ложишься тусклыми мазками
На холст изношенной мечты,
Холодной, как подводный камень?
Да, понимаю, мир не нов
И не всегда ультрамаринов,
И с нереальностями снов
Не связан действием единым.
Но у палитры сто тонов
И можно кистью колонковой
Закрасить старое, и вновь
Вписать на холст Любовь и Слово…
Пошелестел?
Теперь отбрось
Риторику самосожженья,
Зачем тебе ненужный гвоздь
По правой стороне движенья!
Но говорящему легко,
Тому, кто слушает, не очень –
И лупит память молотком
По самой болевой из точек.
По сердцу, значит...
«»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»
Когда прощаешься с любимой
Надолго или навсегда,
Когда пакуешь нетерпимость
К жаре в литые холода –
То сердце мечется подранком
И дрожь морозную не снять
Искусной лживостью гарантий,
Где пятью пять не двадцать пять…
О, господи, какая мелочь –
Арифметический подсчёт!..
Сознанию давно хотелось
Захлопнуть грубый переплёт
Не антологии, а тома
Без окончательных листов,
Но с чёткой линией разлома
Глухой надменности из слов.
Да-да, я это видел раньше
Не в кинофильме, а в себе!
Кричала женщина: обманщик!
С мужским прикусом на губе.
А я смотрел тупым Емелей
На злой и пламенный экстаз,