Стихотворения

Лермонтов Михаил Юрьевич

Внимали пленники унылоПечальной песни сей для них,И сердце в грусти страшно ныло…Ведут черкесы к сакле их;И, привязавши у забора,Ушли. Меж них огонь трещит;Но не смыкает сон их взора,Не могут горесть дня забыть.

VI

Льет месяц томное сиянье.Черкесы храбрые не спят;У них шумливое собранье:На русских нападать хотят.Вокруг оседланные кони;Серебряные блещут брони;На каждом лук, кинжал, колчан,И шашка на ремнях наборных,Два пистолета и аркан,Ружьё; и в бурках, в шапках черных,К

набегу стар и млад готов,И слышен топот табунов.Вдруг пыль взвилася над горами,И слышен стук издалека;Черкесы смотрят: меж кустамиГирея видно, ездока!

VII

Он понуждал рукой могучейКоня, приталкивал ногой,И влек за ним аркан летучийМладого пленника с собой.Гирей приближился – веревкойБыл связан русский, чуть живой.Черкес спрыгнул, рукою ловкойРазрезывал канат; но онЛежал на камне – смертный сонЛетал над юной головою…· · · · · ·Черкесы скачут уж – как разСокрылись за горой крутою;Уроком бьет полночный час.

VIII

От смерти лишь из сожаленьяМладого русского спасли;Его к товарищам снесли. Забывши про свои мученья,Они, не отступая прочь,Сидели близ него всю ночь…· · · · · ·И бледный лик, в крови омытый,Горел в щеках – он чуть дышал,И смертным холодом облитый,Протягшись на траве лежал.

IX

Уж полдень, прямо над аулом,На светло-синей высоте,Сиял в обычной красоте.Сливалися с протяжным гуломСтадов черкесских – по холмамДыханье ветерков проворныхИ ропот ручейков нагорныхИ пенье птичек по кустам.Хребта Кавказского вершиныПронзали синеву небес,И оперял дремучий лесЕго зубчатые стремнины.Обложен степенями горРасцвел узорчатый ковер;Там под столетними дубами,В тени, окованный цепями,Лежал наш пленник на траве.В слезах склонясь к младой главе,Товарищи его несчастьяВодой старались оживить;(Но ах! утраченного счастьяНикто не мог уж возвратить…)· · · · · ·Вот он вздохнувши приподнялся,И взор его уж открывался!Вот он взглянул!… затрепетал.… Он с незабытыми друзьями! —Он вспыхнув загремел цепями…Ужасный звук все, все сказал!!Несчастный залился слезами,На грудь к товарищам упал,И горько плакал и рыдал.

X

Счастлив еще: его мученьяДрузья готовы разделятьИ вместе плакать и страдать…Но кто сего уж утешеньяЛишен в сей жизни слез и бед,Кто в цвете юных пылких летЛишен того, чем сердце льстило,Чем счастье издали манило…И если годы унеслиПору цветов искать как преждеМинутной радости в надежде, —Пусть не живет тот на земли.

XI

Так пленник мой, с родной страноюПочти навек: прости сказал!Терзался прошлою мечтою,Ее места воспоминал:Где он провел златую младость,Где испытал и жизни сладость,Где много милого любил,Где знал веселье и страданьи,Где он, несчастный, погубилСвятые сердца упованья…· · · · · ·

XII

Он слышал слово: «навсегда!»И обреченный тяжкой долей,Почти дружился он с неволей,С

товарищами иногдаОн пас черкесские стада.Глядел он с ними, как лавиныКатятся с гор и как шумят;Как лавой снежною блестят,Как ими кроются долины;Хотя цепями скован был,Но часто к Тереку ходил.И слушал он, как волны воют,Подошвы скал угрюмых роют,Текут, средь дебрей и лесов…Смотрел, как в высоте холмовБлестят огни сторожевые;И как вокруг них казакиГлядят на мутный ток реки,Склонясь на копья боевые.Ах! как желал бы там он быть;Но цепь мешала переплыть.

XIII

Когда же полдень над главоюГорел в лучах, то пленник мойСидел в пещере, где от зноюОн мог сокрыться. Под горойХодили табуны. ЛежалиВ тени другие пастухи,В кустах, в траве, и близ реки,В которой жажду утоляли…И там-то пленник мой глядит:Как иногда орел летит,По ветру крылья простирает,И видя жертвы меж кустов,Когтьми хватает вдруг, – и вновьИх с криком кверху поднимает…«Так! – думал он, – я жертва та,Котора в пищу им взята».

XIV

Смотрел он также, как кустами,Иль синей степью, по горам,Сайгаки, с быстрыми ногами, [328] По камням острым, по кремням,Летят, стремнины презирая…Иль как олень и лань младая,Услыша пенье птиц в кустах,Со скал, не шевелясь внимают —И вдруг, внезапно исчезают,Взвивая вверх песок и прах.

328

Сайгаки, с быстрыми ногами. – Сайгак (сайга) – разновидность диких коз, встречается в степях Северного Кавказа,

XV

Смотрел, как горцы мчатся к бою;Иль скачут смело над рекою;Остановились – лошадейТолкают смелою ногою…И вдруг припав к луке своей,Близ берегов они мелькают,Стремят – и снова поскакав,С утеса падают стремглавИ…… шумно в брызгах исчезают —Потом плывут, и достигаютУже противных берегов,Они уж там, и в тьме лесовСебя от казаков скрывают…Куда глядите, казаки?Смотрите, волны у рекиСедою пеной забелели!Смотрите, враны на дубахВострепенулись, улетели,Сокрылись с криком на холмах!Черкесы путника арканомВ свои ущелья завлекут…И, скрытые ночным туманом,Оковы, смерть вам нанесут.

XVI

И часто, отгоняя сон,В глухую полночь смотрит онКак иногда черкес чрез ТерекПлывет на верном тулуке, [329] Бушуют волны на реке,В тумане виден дальний берег;На пне пред ним висят кругомЕго оружия стальные:Колчан, лук, стрелы боевые;И шашка острая, ремнемПривязана, звенит на нем,Как точка в волнах он мелькает,То виден вдруг, то исчезает…Вот он причалил к берегам.Беда беспечным казакам!Не зреть уж им родного Дона,Не слышать колоколов звона!Уже чеченец под горой,Железная кольчуга блещет;Уж лук звенит, стрела трепещет,Удар несется роковой!..Казак! казак! увы, несчастный!Зачем злодей тебя убил?Зачем же твой свинец опасныйЕго так быстро не сразил?..

329

Плывет на верном тулуке. – Тулук (бурдюк) – мешок из шкур животных для хранения вина и других жидкостей; использовался для переправы через мелкие, но быстрые кавказские речки.