Стихотворения
Шрифт:
Вершиной моей литературной деятельности и известности надо считать 1915-й год, когда я писал в газетах «День», «Речь», «Голос», в «Историч<еском> Вестнике», в «Ежемес<ячном> Журнале» Миролюбова и во множестве еженедельников. Мои рецензии обращали на себя внимание, о моих фельетонах говорили (особенно сильный шум вызвала моя статья «В защиту войны», направленная против Леонида Андреева и напечатанная в «Речи» 26 октября 1915 г.). Виднейшие писатели интересовались мною. Одно время я был в очень хороших отношениях с Ф.К.Сологубом, затем еще ближе сошелся с Д.С.Мережковским и с Зин.Н.Гиппиус, которую я и сейчас считаю самой замечательной и безусловно самой очаровательной личностью среди всех наших литераторов. Ко мне с неизменной благожелательностью относился Ал. Блок (мои воспоминания о нем в петербургск<ой>
Но в начале 1916г. все это разом оборвалось, потому что я пошел работать в крайние правые газеты, где мне платили по 2 копейки за строчку и всячески третировали меня.
Впрочем, не все литераторы отвернулись от меня сразу. Ал.Блок, после появления моего «Письма в редакцию» в газете «Земщина», прислал мне даже сочувственное письмо и вскоре после этого у нас произошла дружеская встреча и долгий, глубоко содержательный разговор. А.М.Ремизов также всячески старался поддержать меня и поместил в сборнике «Пряник» (1916 г.) мой рассказ «Пропащий». Этот рассказ имел не шумный, но серьезный успех среди литераторов. Ремизов прямо уговаривал меня бросить газетную работу и отдаться беллетристике; старый революционер Ф. И. Щеколдин (+ 1919 г.) также очень одобрял мою вещь, а один начинающий тогда беллетрист в письме к Ремизову писал, что один мой рассказ стоит больше, чем вся книга Евг. Замятина «Уездное».
Но я не внял ничьим советам и остался газетным работником.
Как выше я не касался вопроса о том, каким образом пришел я к крайним правым политическим взглядам, так и теперь не буду касаться вопроса о том, каким образом изменились эти взгляды под влиянием революции.
Скажу лишь, что в советских газетах я начал писать с 1918 г. и работаю до сих пор, напечатав за это время сотни политических статей и стихотворений (под разными псевдонимами) и еще больше литературных статей и рецензий.
В 1918-19 гг. я работал в Орле, в 1919-20 гг. — в Казани, где, между прочим, выпустил в свет отдельными изданиями (за подписью Герасим Чудаков) книгу статей «Пролетарская революция и буржуазная культура», антирелигиозную брошюру «Кое-что про Бога» и маленькую брошюру «О значении искусств» (все три — 1920 г.).
В 1921 г. я вернулся в Петербург. В 1922 г. вышла в свет вторая книга моих стихов «Треугольник» (изд. «Поэзия»), о которой были приличные отзывы Н.Каткова в 1-й книге «Утренников» и Н.Павлова в «Книге и Революции» и дурацкая ругательная заметка Э.П.Бика в «Печати и Революции» (1921 г., книга 1-я).
В том же году изд-во «Парфенон» выпустило в свет составленный мною сборник статей о Тютчеве, где я перепечатал и мою статью из «Северных Записок».
В 1923 г. Орловское отделение Госиздата выпустило в свет мою замечательную книгу «Русская литература и революция», жестоко обруганную литературными невеждами, тупицами и лицемерами. Особенно нелепую заметку написал о ней некий В.Ваганян («Печать и Революция», 1923 г., №4), к тому же совершенно не умеющий выражаться по-русски. Значительно дополнив эту работу, я предложил «Новой Москве» выпустить ее 2-м изданием. Издательство согласилось, дало мне небольшой аванс, но Главлит издание запретил, несмотря на то, что такой строгий и глубоко образованный марксист, как проф. В.М.Фриче, признавал издание моей книги желательным. Вполне убежден, что мыслям, высказанным в моей работе, предстоит еще большое будущее.
В конце 1924 г. я издал третий сборник моих стихов — «Ego sum, qui sum», который также был глупо облаян мелкотравчатыми газетными борзописцами. На самом деле эта маленькая книжечка – одно из самых замечательных явлений в области нашей новейшей поэзии.
Критическая моя работа за последние годы шире всего развернулась в петербургской газете «Последние новости», где я с 1922 но 1924 г. напечатал 24 фельетона под названием «Критические раздумья»», несколько сот рецензий, несколько стихотворений
В противовес этим ненасытным мстителям должен отметить полное разумности, человечности и благородства отношение, которое проявлял ко мне редактор «Последних Новостей» Николай Альбертович Энгель и вполне корректное и честное отношение М.В.Серебрякова (во время моей работы в «Красн<ом> Балтийском> Флоте»» в 1921 г.).
Из писателей некоммунистов с чувством особой признательности я должен упомянуть об Акиме Львовиче Волынском, который больше всех поддержал меня в 1921-22 гг., когда «репортеры»» и «дантисты» не хотели принять меня в члены Всеросс<ийского> Союза Писателей, без всяких оснований считая меня двурушником, карьеристом, продажным писакой и т.д. Аким Львович как человек высококультурный и умеющий глубоко и честно мыслить после нескольких бесед со мною убедился, конечно, что я ни в какой степени не подлец, а просто крайне своеобразный человек и потому, несмотря на всевозможные мои «уклоны», имеющий не меньшее право быть членом Союза Писателей, чем честнейшие «строкогоны» и жрецы либеральных идеек. В Союз я вошел.
В настоящее время у меня готово к печати несколько книг, в которых есть оригинальнейшие мысли, напр<имер> о происхождении искусства, но, к сожалению моему, судьба неудачника отяготела надо мною и, вероятно, я не только не добьюсь известности и успеха, но погибну безвременно от голода и нищеты.
Повторю в заключение, что описание моей жизни, как внешней, так в особенности внутренней, не вмещается в рамки краткой автобиографии.
Описать же все подробно сейчас не могу: нет времени и нет… средств. Каждый день я должен читать чепуху и писать о ней пустяки, чтобы не остаться без куска хлеба и без крова над головой. А рассказать есть о чем! Природа, политика, любовь, алкоголь, разврат, мистика – все это глубоко захватывало меня и неизгладимые следы оставляло в уме и в душе. Но неудачником рожденный и в гроб должен сойти неудачником, не поведав о себе ничего и никакого следа в жизни не оставив.
Александр Тиняков
11-го апреля 1925
Ленинград
Navis Nigra
I Тропинкою Любви