Стихотворения
Шрифт:
Имени... в Кронштадт везут опять,
В черном обшлаге у конвоира
Приговор короткий - расстрелять.
Высится освистанная штормом,
Сложена из ребер валуна,
У дороги Цитадельской торной
Южная кронштадтская стена.
От залива ветер несся с гулом,
По-весеннему штурмуя день.
И в последний раз тебе сверкнула
Заревом свободы голубень.
Ты услышал, ставший у сугроба,
В залпе революции прибой,
Но с сухою,
Барабаны взвыли над тобой.
Солнце льется огненною плавью
С силой из далекой высоты.
Лишь теперь бушующею явью
Ожили надежды и мечты.
Всех, поднявших вымпелы свободы,
Выносивших ярость черных вьюг,
Всех, прошедших каторжные годы
И сложивших голову свою.
Там, где ты готовил бомбу кинуть,
Разорвать холодный гнет оков,
Учатся в стенах электроминной
Сотни комсомольцев-моряков.
Смелых, закаленных и упорных,
Побеждающих напор волны,
115
Вставшая за мир полей и торнов
Боевая молодость страны.
1941
ДОРОГА ТАМАНЦЕВ
Эту песню о боях, о совсем недавних днях
Прочитал я на обветренной скале,
Где добрался до меня отблеск лунного огня
И светил мне безотказно в синей мгле.
Это был рассказ о том, как отряды шли хребтом
Гор, покрытых льдом и снегом навсегда.
Слов, начертанных штыком, не найдешь, прочти
хоть том
Первоклассного военного труда.
Шли потоки по камням, пели, струями звеня,
О матросах, утвердивших красный флаг,
И в ущельях вдоль ручья слышен гром копыт коня
И пехоты наступавшей тяжкий шаг.
На хребте Варада шквал, облакам не дав привал,
В черноморский их опять погнал простор.
На груди отвесных скал эту песню я читал,
И храню ее, и помню с этих пор.
1939
БОЙЦУ ИНТЕРНАЦИОНАЛЬНОГО БАТАЛЬОНА
Его сволокли с парохода
И руки связали шкертом.
Горячее солнце восхода
Ударило в камень лучом.
Стоял он спокойно и прямо,
Как будто под сенью знамен,
И помнил: в горах Гвадаррамы
Идет на врага батальон.
И север он вспомнил дремучий,
116
Простор полноводной реки,
Нависшие серые тучи,
Тепло материнской руки.
Глухую норвежскую волость
И отблеск пожаров в снегах,
И трубка тогда раскололась
В сомкнувшихся твердо зубах.
В столбе налетающей пыли
Взлетели веревок клочки.
На
Тяжелых винтовок зрачки.
Скатилось по склону утеса,
Туда, где гуляют валы,
Тяжелое тело матроса,
Подобно обломку скалы.
Клянусь под высоким созвездьем
В погасшем немеркнущем дне.
Мой кровный товарищ,
возмездье
Твое поручается
мне!
1939
МОРСКАЯ ПЛЯСКА
Силой всех мехов и планочек
Тишину, баян, сотри.
Выходил плясать Романычев -
Комендор с «Эль-три».
Прозвенела сталь подлодки
Тоненькую жалобу,
Краснофлотские подметки
Целовали палубу.
И глаза у всех открыты,
Потому что был в ударе
117
Этот очень прочно сшитый,
Шесть пудов тянувший парень.
И пошел мельчайшим шагом,
Осыпая дробь с носка,
И, подобно черным фалам,
Вились брюки моряка.
Но баян в руках умелых
Развернулся в ширину,
Кверху «яблочко» взлетело
И не падало в волну.
От ударов ног веселых
Четкий ритм гудел и рос.
Трепетала прядь тяжелых
Темно-бронзовых волос.
Вес его терял границы,
С тяготеньем кончил спор
Этот, ставший легче птицы,
Сероглазый комендор.
Только тесно в узком круге
(Ведь подлодка - не линкор),
Для уменья ног упругих
Надобен иной простор.
Вот когда бы с легкой лаской
Стихли волны, как во сне,
То боец прошел бы пляской,
Как по суше, - по волне.
Ленты реют быстрой тенью.
И увидеть каждый рад
Эти ловкие движенья,
Слышать дроби перекат.
Шепчет ветер сизой туче:
«Передай во все концы,
Как на Балтике могучей
Пляшут «яблочко» бойцы».
1940
118
ДАНЬ РОМАНТИКЕ
Основ романтических вымпел -
Корабль в полуденных морях,
Чей парус под бурями выцвел
На дальних тревожных путях.
Идти над глубинами в дали,
Путь выбран по взлету руки, -
Не мне ли навстречу вставали
Туманные материки.
Я пеной соленою выжжен.
Душа закалилась в огне.
И ветер горячий и рыжий
Навстречу бросался ко мне.
И всюду, где плещутся волны,
Где жгуч небосклон золотой,
Плыву я, счастливый и вольный,
Над звонкой и бурной водой.
Взмываются выше буруны,