Стихотворения

Кузмин Михаил Алексеевич

«Когда меня провели сквозь сад…»^*

Там же. Ст. 2–3, 5–6, 19–20 и 24–25 слиты в одну строку. Беловой автограф — РГБ, арх. В. Я. Брюсова. № XV. Гатор (Хатор) — египетская богиня Неба, покровительница женщин и любви. Систры — священные погремушки.

«Что за дождь!..»^*

В. 1906. № 7.

«Снова увидел я город, где я родился…»^*

Корабли. М., 1907. Ст. 1–2, 3–4, 5–6, 9-10, 19–20, 29–30, 31–32, 36–37, 43–44, 47–48

соединены в одну строку, разночтения в ст. 10: «(неизменное)» и ст. 33: «с упругим телом, гибкими руками и душистой косою». Беловой автограф — РГБ, арх. В. Я. Брюсова. № XVII. Не зная, куда склонить главу. См.: «…лисицы имеют норы, и птицы небесные — гнезда; а Сын Человеческий не имеет, где приклонить голову» (Мф. 8, 20; Лк. 9, 58). Авва. Ср. слова Иисуса: «Авва Отче! все возможно Тебе; пронеси чашу сию мимо Меня; но не чего Я хочу, а чего Ты» (Мк. 14, 36).

«Три раза я его видел лицом к лицу…»^*

В. 1906. № 7. Лохия — мыс, на котором в Александрии находился дворец императора. Кесарь — император (117–138) Адриан. Никомидия — город в Малой Азии. «Новый бог дан людям!» После смерти Антиной был обожествлен (см. примеч. 80–86, 7). 27 октября 1905 г. Г. В. Чичерин писал Кузмину об этом ст-нии, сохраняя ранние варианты, не дошедшие до нас: «Стихи о солдате и Антиное великолепны по живому воскрешению живой жизни; но некоторые словечки меня немножко огорошивают, как „флигель“; но по-русски трудно; по-французски все можно сказать красиво, а по-русски иногда приходится или прибегать к „мифостратикам“ и поповским славянизмам, или употреблять словечки, кот<орые> не звучат. По-русски ли „имея впереди раба“? Это как будто галлицизм „ayant devant soi un esclave“. Мне не нравится „обычным жестом“ не только потому, что жест, но и потому, что тут имеется в виду не жестикуляция, а движение» (РГАЛИ).

VI. Канопские песенки^*

Ханоя (Каноб; Кузмин употреблял обе формы, в С-1 — вторая) — город недалеко от Александрии, связанный с нею каналом. Был местом отдыха и развлечений.

«В Канопе жизнь привольная…»^*

Включено в «Комедию из Александрийской жизни», где его поет Голос.

«Не похожа ли я на яблоню…»^*

Вошло в «Комедию из Александрийской жизни» как песня певиц из первой картины. В этом варианте ст. 1: «Ах, мой сад, мой виноградник», ст. 5: «В моем садике прохладном».

«Ах, наш сад, наш виноградник…»^*

Вошло в «Комедию из Александрийской жизни» как реплика Ады, ее главной героини. Киприда — Афродита.

«Адо́ниса Киприда ищет…»^*

В. 1906. № 7. В тексте В и издания 1921 г. ст. 27: «что все уходит от нас безвозвратно». Систр — см. примеч. 98-102 (2).

VII. Заключение^*

Кипр, дорогой Богине. Имеется в виду Афродита, родившаяся из морской пены около острова Кипр.

Осенние озера. Вторая книга стихов^*

Единственное издание, по которому сборник печатается, вышло в августе 1912 г. в издательстве «Скорпион» с обложкой

С. Ю. Судейкина. Рук. 1911 по всем признакам является наборной, однако в ней есть значительное количество разночтений, вероятно, указывающих на обширную правку автора в корректуре. В Рук. 1911 вся книга была посвящена В. Г. Князеву (см. ниже).

Посвящение^*

Адресат посвящения (в Рук. 1911 посвящения нет, сохранился лишь лист с надписью «Посвящение»), очевидно, поэт Всеволод Гавриилович Князев (1891–1913), первая запись о котором в Дневнике относится ко 2 мая 1910 г. «Мне очень понравился проходивший Князев. Вдруг он мне приносит две розы от Паллады <Богдановой-Бельской>. Пошел ее поблагодарить. Звала слушать стихи Князева». Отношения Кузмина с Князевым завершились в сентябре 1912 г. Подробнее об истории этих взаимоотношений см.: Тименчик Р. «Рижский эпизод» в «Поэме без героя» Анны Ахматовой // «Даугава». 1984. № 2, а также в примеч. к отдельным ст-ниям этого и следующего сборников.

Часть первая^*

I. Осенние озера^*

Первоначально цикл был опубликован в составе ст-ний: 1 из цикла 110–121, 5 из цикла 183–192, 4–6 из цикла 110–121 под общим загл. «Осенние озера» и с общей датой: октябрь 1908. В Рук. 1911 после ст-ния 5 следует еще одно, обозначенное (не рукой Кузмина) номером 5Ь:

О, райских дней слепительный венок, Ночей любви пленительная смена! Опять со мной веселая Камена, Поет, склонясь: «Вот ты — не одинок!» Теперь весь день склонен у милых ног, Несу ярмо целительного плена. Как далека нам кажется измена, Ты, ревность, прочь! не нужен твой клинок. Зачем шептать: «Любовь и мир — крылаты, Вспорхнут опять, присев на краткий миг, Заплачешь вновь, как прежде, одинокий»? Нет, верю я: надежны эти латы, И страха нет, чтоб я главой поник, Вдвоем с тобой, перед судьбой безокой.

1909. Март.

«Хрустально небо, видное сквозь лес…»^*

В. 1909. № 3, ст. 9 и 22 заключены в скобки. Беловой автограф (РНБ, арх. А. И. Тинякова), под загл. «Канцона». Первые три строки составляют акростих, резко контрастирующий с завершающим всю книгу циклом «Праздники Пресвятой Богородицы» (отмечено в: Ахматова и Кузмин. С. 252).

«Протянуло паутину…»^*

ЗР. 1909. № 1. Черновой автограф — РТ-1 под загл. «Канцонетта».

«О тихий край, опять стремлюсь мечтою…»^*

Журнал ТЛХО, вторая половина сезона 1908–1909. № 7. Беловой автограф — Изборник. Черновой автограф — РТ-1 под загл. «Сицильяна».

«Осенний ветер жалостью дышал…»^*

ЗР. 1909. № 1. Разночтения в ст. 2: «Поля уж сжаты» и в ст. 13: «Осенняя заря, пылая, догорает». Черновой автограф — РТ-1 под загл. «Канцона».