За лебединой белой долей,И по-лебяжьему светла,От васильковых меж и поляТы в город каменный пришла.Гуляешь ночью до рассвета,А днем усталая сидишьИ перья смятого беретаИглой неловкою чинишь.Такая хрупко-испитаяРассветным кажешься ты днем,Непостижимая, святая, —Небес отмечена перстом.Наедине, при встрече краткой,Давая совести отчет,Тебя вплетаю я украдкойВ видений пестрый хоровод.Панель… Толпа… И вот картина,Необычайная
Весна отсияла… Как сладостно больно,Душой отрезвяся, любовь схоронить.Ковыльное поле дремуче-раздольно,И рдяна заката огнистая нить.И серые избы с часовней убогой,Понурые ели, бурьяны и льныСуровым безвестьем, печалию строгой —"Навеки", "Прощаю", — как сердце, полны.О матерь-отчизна, какими тропамиБездольному сыну укажешь пойти:Разбойную ль удаль померить с врагами,Иль робкой былинкой кивать при пути?Былинка поблекнет, и удаль обманет,Умчится, как буря, надежды губя, —Пусть ветром нагорным душа моя станетПророческой сказкой баюкать тебя.Баюкать безмолвье и бури лелеять,В степи непогожей шуметь ковылем,На спящие села прохладою веять,И в окна стучаться дозорным крылом.
<1911>
* О, ризы вечера, багряно-золотые, *
О, ризы вечера, багряно-золотые,Как ярое вино, пьяните вы меня!Отраднее душе развалины седыеТуманов — вестников рассветного огня.Горите же мрачней, закатные завесы!Идет Посланец Сил, чтоб сумрак одолеть;Пусть в безднах темноты ликуют ночи бесы,Отгулом вторит им орудий злая медь.Звончее топоры поют перед рассветом,От эшафота тень черней — перед зарей…Одежды вечера пьянят багряным цветом,А саваны утра покоят белизной.
<1912>
ЛЕС
Как сладостный орган, десницею небеснойТы вызван из земли, чтоб бури утишать,Живым дарить покой, жильцам могилы теснойНесбыточные сны дыханьем навевать.Твоих зеленых волн прибой тысячеустный,Под сводами души рождает смутный звон,Как будто моряку, тоскующий и грустный,С родимых берегов доносится поклон.Как будто в зыбях хвой рыдают серафимы,И тяжки вздохи их и гул скорбящих крыл,О том, что Саваоф броней неуязвимойОт хищности людской тебя не оградил.
<1912>
* Вы обещали нам сады *
Я обещаю вам сады…
К. Бальмонт
Вы обещали нам садыВ краю улыбчиво-далеком,Где снедь — волшебные плоды,Живым питающие соком.Вещали вы: "Далеких зла,Мы вас от горестей укроем,И прокаженные телаВ ручьях целительных омоем".На зов пошли: Чума, Увечье,Убийство, Голод и Разврат,С лица — вампиры, по наречью —В глухом ущелье водопад.За ними следом Страх тлетворныйС дырявой Бедностью пошли, —И облетел ваш сад узорный,Ручьи отравой потекли.За пришлецами напоследокИдем неведомые Мы, —Наш аромат смолист и едок,Мы освежительней зимы.Вскормили нас ущелий недра,Вспоил дождями небосклон,Мы — валуны, седые кедры,Лесных ключей и сосен звон.
<1912>
* Я
молился бы лику заката, *
Я молился бы лику заката,Темной роще, туману, ручьям,Да тяжелая дверь казематаНе пускает к родимым полям —Наглядеться на бора опушку,Листопадом, смолой подышать,Постучаться в лесную избушку,Где за пряжею старится мать…Не она ли за пряслом решеткиВетровою свирелью поет…Вечер нижет янтарные четки,Красит золотом треснувший свод.
<1912>
* В просинь вод загляделися ивы, *
В просинь вод загляделися ивы,Словно в зеркальцо девка-краса.Убегают дороги извивы,Перелесков, лесов пояса.На деревне грачиные граи,Бродит сон, волокнится дымок;У плотины, где мшистые сваи,Нижет скатную зернь солнопёк —Водянице стожарную кику:Самоцвет, зарянец, камень-зель.Стародавнему верен навыку,Прихожу на поречную мель.Кличу девушку с русой косою,С зыбким голосом, с вишеньем щек,Ивы шепчут: "Сегодня с красоюПоменялся кольцом солнопёк,Подарил ее зарною кикой,Заголубил в речном терему…"С рощи тянет смолой, земляникой,Даль и воды в лазурном дыму.
<1912>
* Набух, оттаял лед на речке, *
Набух, оттаял лед на речке,Стал пегим, ржаво-золотым,В кустах затеплилися свечки,И засинел кадильный дым.Березки — бледные белички,Потупясь, выстроились в ряд.Я голоску веснянки-птички,Как материнской ласке, рад.Природы радостный причастник,На облака молюся я,На мне иноческий подрясникИ монастырская скуфья.Обету строгому неверен,Ушел я в поле к лознякам,Чтоб поглядеть, как мир безмерен,Как луч скользит по облакам,Как пробудившиеся речкиБурлят на талых валунах,И невидимка теплит свечкиВ нагих, дымящихся кустах.
<1912>
СТАРУХА
Сын обижает, невестка не слухает,Хлебным куском да бездельем корит;Чую — на кладбище колокол ухает,Ладаном тянет от вешних ракит.Вышла я в поле, седая, горбатая, —Нива без прясла, кругом сирота…Свесила верба сережки мохнатые,Меда душистей, белее холста.Верба-невеста, молодка пригожая,Зеленью-платом не засти зари!Аль с алоцветной красою не схожа я —Косы желтее, чем бус янтари.Ал сарафан с расписной оторочкою,Белый рукав и плясун-башмачок…Хворым младенчиком, всхлипнув над кочкою,Звон оголосил пролесок и лог.Схожа я с мшистой, заплаканной ивою,Мне ли крутиться в янтарь-бахрому…Зой-невидимка узывней, дремливее,Белые вербы в кадильном дыму.
<1912>
* Певучей думой обуян, *
Певучей думой обуян,Дремлю под жесткою дерюгой.Я — королевич ЕрусланВ пути за пленницей-подругой.Мой конь под алым чепраком,На мне серебряные латы…А мать жужжит веретеномВ луче осеннего заката.Смежают сумерки глаза,На лихо жалуется прялка…Дымится омут, спит лоза,В осоке девушка-русалка.Она поет, манит на дноОт неги ярого избытка…Замри, судьбы веретено,Порвись, тоскующая нитка!