Still in Love With You

DaisyFlower

— Хорошо, — вздохнула я. — Целуй.

— Правда? — удивился Джейк. Я кивнула. Он в нерешительности наклонился ко мне и коснулся своими губами моих. И после этого всё пошло насмарку. Во-первых, я втянула носом воздух и, не удержавшись, чихнула из-за муки прямо в лицо Джейку, попутно ударившись носом о его подбородок. Во-вторых, довольно громко и неоднозначно о себе напомнила Идлин, пукнув на всю кухню. Следующие несколько секунд на кухне стояла тишина, после чего Джейк разразился громким хохотом. Через мгновение за ним последовала и я. — Боже, это был самый ужасный поцелуй в моей жизни, — заливался Джейк. Из его глаз брызнули слёзы, и он согнулся пополам. — Нет, Крайтон. Я определённо точно люблю тебя, но

как сестру. Боже, давно я так не смеялся. Живот болит! И даже если бы ты не чихнула, Идлин определённо против наших с тобой отношений.

— Поменяешь подгузник? — спросила я, потирая переносицу. — Не знаю, чем ты её накормил, но Идлин купаешь ты!

— Согласен, — выдавил Джейк сквозь смех. — Слушай, Олив, а чем ты покорила нашего принца? У тебя отвратительный характер, и целуешься ты так, что слюни в разные стороны летят.

Я шутя ударила его в плечо. Джейку только дай повод поиздеваться. Чувствую, он ещё не скоро забудет этот поцелуй.

— Я не виновата, что ты был весь в муке. У меня запершило в носу, и я чихнула. Между прочим, это ты виноват. Я хорошо целуюсь! Максону нравилось, — и откинув волосы назад, я вышла из кухни.

— Ну, а если честно? — спросил он, идя вслед за мной. — Ты что-нибудь почувствовала?

— Кроме муки в носу? — обернулась я. Джейк кивнул. — Ничего, — пожала я плечами. — Я никогда не рассматривала тебя как потенциального парня. Ты столько раз спасал меня, что в пору бы, конечно, влюбиться в тебя, но увы. Я люблю тебя, Джейк Холанд, но только как брата, у которого появляются просто бредовые идеи.

Я поднялась наверх и включила воду в ванной. Потом аккуратно передала Идлин Джейку.

— Она вся твоя, только не устройте здесь потоп, мне ещё на кухне убираться, — я похлопала его по плечу и вышла из ванной.

— Ну что, мелкая, будем купаться? — услышала я из-за двери.

сейчас

— Тук-тук-тук, — произнесла я, приоткрыв дверь палаты. — Можно? — Идлин радостно улыбнулась мне, закрывая детскую книжку. Я прошла в комнату и крепко обняла её, стараясь не задеть капельницу.

— Ты приехала, — улыбнулась она.

— Конечно. Я же обещала, что буду прилетать каждый выходной и, заметь, не пропустила ещё ни одного, — ответила я. Страх перед полётами отступал перед скорой встречей с дочерью. Хотя сегодняшний полёт не назовёшь приятным. Мы попали в какие-то воздушные ямы, но Идлин не обязательно было об этом знать. К тому же, я неплохо приложилась к бутылке с виски перед вылетом, так что в какой-то мере я воспринимала всё сквозь алкогольную дымку.— У меня для тебя сюрприз, — я достала из сумки небольшой пакетик, откуда доносился приятный аромат.

— Яблочный пирог! — радостно воскликнула она. — А доктор разрешил?

— Да, я позвонила ему ещё в Анджелесе и спросила о твоём меню. Так что я сразу же после аэропорта заскочила домой и испекла твой любимый пирог.

— Ты даже не отдохнула? — спросила она, пока я разворачивала пакет.

— Обо мне не беспокойся, — улыбнулась я, протягивая ей пластиковую тарелку. — Считай, я успела отдохнуть в самолёте.

— Что-то верится с трудом, — усмехнулась она, отламывая кусочек от пирога. — Мне понравилось твоё вчерашнее выступление. Никогда не слышала, чтобы ты так играла. И выглядела ты очень красиво.

— Спасибо, — я заправила выбившийся локон ей за ухо. — Ну как, вкусно?

— Как всегда. Ты же знаешь, что я просто обожаю твои яблочные пироги, блинчики и пончики с мёдом.

— Сладкоежка. Вся в меня! — гордо добавила я. Идлин лучезарно мне улыбнулась и откусила довольно большой кусок пирога, который с трудом проглотила. Мда, манеры у неё в такие моменты просто напрочь отсутствовали. — Как ты себя чувствуешь?

— Хорошо, — пожала плечами Идлин. — Позавчера делали ангиографию сосудов. Доктор Айрэн сказал,

что у гемангиомы появилась связь с пульмонарными сосудами, — я озадаченно посмотрела на неё. — Она пульсирует, я так поняла. Доктор посоветовал сократить длину вдохов, чтобы лёгочный клапан не забился. А так, я вполне сносно себя чувствую. Я спрашивала насчёт поездки домой, но он категорически отказывается, ссылаясь на скорую операцию. Я насчёт этого не волнуюсь. Лично мне операция кажется чем-то нереальным. Слишком долго мне о ней говорили, чтобы я поверила в неё, да и то, что у нас нет денег, не добавляет мне оптимизма, — всё это она выдала мне на одном дыхании, не вложив даже и капли чувств, от чего мне стало не по себе.

Идлин слишком рано повзрослела. Чтобы понимать, о чём говорили врачи, она втайне от меня заучивала терминологию, просматривая видеоролики по медицине, которые стащила у Аланы, и подслушивала разговоры врачей. Впоследствии её трудно было обмануть лживыми заверениями насчёт того, что всё в порядке. Да и я частенько попадала впросак. Было стыдно, что восьмилетний ребёнок знал больше меня, и я не понимала, о чём она иногда говорила.

Она старалась быть обычным ребёнком, но это было трудно, когда у тебя в груди засела бомба замедленного действия. Ничего удивительного, что она так теперь относилась к своей болезни. Не одна я устала бороться с этим, но и сама Идлин. Я знала, что она старалась ради меня, чтобы я сама не отчаивалась. На выходе же получалось то, что мы обе старались ради друг друга. Но в конечном счёте ты устаёшь, и руки опускаются, и было страшно смотреть на ребёнка и слышать такую прохладу в голосе к грядущей операции.

— Идлин, тебе сделают операцию! — я вложила в свой голос как можно больше уверенности. Она выдавила из себя улыбку.

— Мам, послушай, — тихо начала она, отложив в сторону пирог. — У меня было достаточно времени, чтобы всё обдумать. Просто мне бы хотелось знать, что ты не опустишь руки.

— Что ты имеешь ввиду? — задохнулась я, глядя в её холодные голубые глаза.

— Операции может и не быть, — на её глаза навернулись слёзы. Я потянулась к ней, но она остановила меня. — Тогда у меня останется очень мало времени. Месяц, может два. Я не хочу быть оптимисткой и давать себе ложные надежды, но плачевный исход вполне ожидаемое будущее. Я могу умереть, а ты останешься здесь.

Я в ужасе посмотрела на неё: «Как она могла так спокойно об этом говорить? Неужели она смирилась с неизбежным?».

— Прекрати, — прошептала я. — Ты это говоришь потому, что меня нет рядом. Прости, я не подумала, что, уезжая отсюда, оставляю тебя наедине с собственными страхами. Я уволюсь, продам дом, и мы немедленно сделаем операцию. Я так и знала, что мне не следовало уезжать!

— Нет, мама, не увольняйся, — она поймала мою руку. — Ты выглядишь по-другому, — задумчиво добавила она. — Улыбаешься, шутишь по телефону, больше говоришь. Не надо уезжать оттуда ради меня. Прости, что напугала тебя, но у нас есть время. Ты права. Ты ведь обещала мне, что найдёшь выход, и я верю тебе, — я обессиленно склонила голову и сжала её прохладную руку в своих. Грудь раздирало от рыданий.

— Больше никогда об этом не говори, — сдавленно произнесла я. — Ты слышала меня, Идлин? Чтобы я больше никогда не слышала от тебя таких слов! Ты не умрёшь! — я пересела на кровать поближе к ней. — Ты будешь жить.

— Да, — вымученно улыбнулась она.

— О боже, Идлин! — выдохнула я, притягивая её к себе и целуя в макушку. Больше не было сил сдерживать слёзы.

— Прости, мам, — пролепетала она. — Будешь пирог? — невинно хлопая глазами, спросила она, когда я выпустила её из объятий. Я покачала головой, пересаживаясь обратно на стул и погружаясь в свои нерадостные мысли. В каком же отчаяньи она находилась, раз думала о смерти. Это был плохой признак…