Стиратель границ. Том 2
Шрифт:
— А еще я должен знать про уровни. Что это?
Фелида осторожно приоткрыла дверь и вернулась к нам.
— Пришли наши лекари. Пока никто не умер от ран, — произнося эти слова, она смотрела прямо на меня, точно каждым звуком пыталась вбить в меня мою же собственную невиновность.
— Хорошо, — только и ответил я. — Ты останешься? Я как раз спросил Отшельника про уровни.
— Конечно, останусь, — охотно согласилась она. В ее облике больше не было злости, как когда она вышла, хлопнув дверью.
— Уровни,
Я хотел было вставить свои пять копеек, но решил в итоге не перебивать старика. Барон был тем еще подлецом, а Миолин его вроде бы как сослал — но не убил. Сам в этом признался мне.
— И у тебя наверняка есть вопрос, как могут существовать уровни и титулы одновременно, например.
— Меня не только это беспокоит, — ответил я.
— Насколько историю знаю я, — по виду Отшельника было понятно, что его история будет очень длинной. — Все началось с титулов и привязки их к территориям. Но это было давно. Ты же понимаешь, что вся эта территория когда-то была единой.
— Доводилось слышать, и не раз.
— Хорошо. Большая территория подразумевала единого правителя, который руководил людьми на местах. Наместничество, — он особенно выделил это слово. — Наместником был, к примеру, Миолин. А его Совет уже занимался конкретными территориями. Тоже старое слово. Понимаешь ли ты эту структуру? — спросил Иерипон, тогда как Фелида хмыкнула. — Что смешного?
— Очень много слов поменялось за считанные годы. Раньше был царь. Или кайзер. Он же — цезарь. Три смены названия на две тысячи лет! — воскликнула она. — А у вас… даже названия растений и животных поменялись!
— Люди меняются, меняются и названия, — старик пожал плечами. — Мы говорим о мире и политике, а не о словах и языке. Люди создают язык. Глупо препятствовать этому, — он вздохнул, точно хотел закончить эту тему, но остался последний штрих: — Язык — как живое существо. Постоянно растет и обновляется. Меняется. Совершенствуется. Или гибнет под напором других таких же.
От серьезности его речи у Фелиды пропал голос. Она притихла и позволила Отшельнику говорить дальше.
— Раньше, и это помнил даже мой отец, бароны и графы значили лишь владение определенными землями. Кто-то владел крупной деревней. Кто-то небольшим городом. Графы. Графья. Как их только не называли. Бароны имели меньшие наделы. И, например, если смотреть на Пакшен, то Неогон близок к графу. Арин — к барону. Миолин был наместником и Арин с Неогоном входили к нему в Совет.
— Но Неогон… — начала было Фелида и осеклась.
— Именно, — кивнул Иерипон. — Именно так. Когда Миолин стал правителем, в Совет он набрал совершенно других людей.
— И ее следы остались возле Рассвета? — спросил я. — Огромное кладбище, горы костей под землей.
— Значит, место великой битвы ты нашел, — выдохнул Иерипон. — Она действительно была великой?
— Тысячи погибли, — ответил я, хотя и сам был не до конца уверен в оценке.
— Значит, где-то к западу… Нет, легенды, — он сам отмахнулся от своих слов. — А мы сейчас говорим не о легендах, а об уровнях. Так вот представь, когда все это, — старик смог приподнять руку настолько, чтобы пальцем нарисовать круг над собой, — распалось на отдельные селения и города, маленькие государства и территории. И каждый стал называть себя… да как захотел, так и стал называть. И поэтому графы и бароны перемешались, утратили прежний смысл. Появились уровни.
— Кто их ввел? — спросила Фелида. — И почему уровни? Раньше же были… разряды.
— Что такое разряды? — не ответив на ее вопросы, поинтересовался Иерипон.
— В книгах о старых временах такое было у дворян. Задолго до нас. Потом, позже… много позже, — она смутилась, — такое было у рабочих. Но я думаю, что тот, кто вводил это, явно мыслил не как коммунист.
Слово ударило мне в голову:
— Это произносил один из тех, кто напал на меня в последний раз, — выпалил я. — Это же не ругательство??
— Я не знаю об этом ничего, — ответил Иерипон.
— Тебе я потом расскажу, братец, когда у тебя больше времени будет, — отозвалась Фелида. — Значит, уровни по большому счету ничего не значат?
— В своей жизни я встречал людей, свято веривших в эти уровни. Недопуск в города одно время был широко известной мерой. Потом, по мере уменьшения населения, эту меру убрали — перестало хватать рабочих рук. И об этом забыли. Но для низших. А верхние, — тут уже и сам Отшельник фыркнул, причем не особенно сдерживаясь. — Эти просто хвалятся между собой. И при этом есть категория людей, которая к ним стремится, которая считает, что некоторая упорядоченность важна.
— Я и сам хотел создавать Гильдии, — ответил я больше для того, чтобы остановить старика. — И в этом как-то помогать людям.
— Рано или поздно тебе придется поступить иначе, чем сейчас, Бавлер, — сказал он. — Пока к тебе идут люди, ты можешь направить их на любые работы, причем сложные и опасные в том числе. Как только поток людей иссякнет, как только появится свободное жилье и свободные руки — ленивых станет больше. А значит, надо будет подумать о деньгах. А уровни… Отмахиваться от них не стоит, но надо хорошо продумать, как ты сможешь их использовать. И не злоупотреблять этим.