Сто дней, которые потрясли Галактику
Шрифт:
— Какая разница? — Женька пожала плечами. — Как?
— Когда-то в галактике Вихря жили два народа, две расы. Жестокие, сильные джаммы и прекрасные хрупкие руннэ, похожие на землян. Джаммы достигли высот в генной инженерии и захотели усовершенствовать себя, добавив к силе красоту руннэ… Искусственно вырастить потомство со смешанными генами им не удалось. Они насильно совокуплялись с руннэ, но дети не выживали. Тогда джаммы стали извлекать целые геномы у руннэ, создавая себе красивую оболочку. Руннэ чахли и умирали, пока не смекнули, что
— Не дави на жалость, сентиментальный ты наш, — прогудел Талех. — Этого не помнят даже прадеды моих прадедов. События давно минувших дней. Что сделано, не воротишь. Мы такие, как есть…
Гатрак отпустил Женьку и рванулся к решётке.
— Так ты признаёшь, что джамрану — чудовища?
Из-под брони Талеха раздался звук напоминающий смех.
— Если разобраться, мы похожи на вас. Симбиогенез и обмен генами… В этом есть кое-что общее. Хотя, обмен и страсть к обольщению — это особенность руннэ, а не джаммов. Кого в нас больше? Но мы не джаммы и не руннэ, мы — джамрану.
Женя старалась понять, что она сама-то думает по этому поводу.
— Ладно, — Крэспэрот отступил от решётки. — А как же остальное? Мне помочь или сам всё покажешь?
Гатрак мотнул головой, так, что иглы взметнулись и едва не хлестнули Женю. Не достав каких-то пару сантиметров.
— Что остальное? — недоуменно спросила она.
— Ева, — Талех выразительно посмотрел на неё. — Я говорил, что мне ввели ДНК гатрака. Ты должна это увидеть… Чтобы между нами не было недосказанности.
— Так сам? Или… — гатрак потряс иголкой.
— Обойдусь без твоей помощи, — ответил Талех.
Глава 42. День шестидесятый. Всё тянется и тянется…
Командор опустил голову, и его броня зазвенела в такт участившемуся дыханию. Воздух с шумом вырвался из боковых отверстий в лицевых узлах. Сочленения на груди ритмично вздымались. Что-то страшное и мощное неудержимо стремилось наружу… Он запрокинул голову и закричал. И этот крик ещё долго отдавался эхом под сводами астероида…
Талех вытянулся. Покрылся пластинчатой бронёй, не такой грубой, как у гатраков, и более светлой. За считанные секунды на голове отросли иглы и гибким каскадом рассыпались по спине и плечам. Шипы на локтевых суставах удлинились, раздвоились и заострились. Черты лица изменились и теперь больше напоминали гатракские. А глаза по-прежнему оставались глазами Талеха с характерными зрачками-звёздами. Так снова проявились доминантные гены джаммов.
Командор подхватил выстрелившие из ладоней хлысты; несколько раз, крест-накрест и волнообразно, щёлкнул ими по полу и втянул обратно. Как будто поставил звонкую точку в превращениях. Теперь он выглядел как более совершенная особь на высшей стадии гатракской эволюции. Результат скрещивания ДНК джамма и гатрака.
— Вот он, — удовлетворённо высказался Крэспэрот. —
— Неотрадиционалистов, — поправил Талех низким гортанным голосом. — А я — не убийца.
— Это твоя истинная сущность, — рассмеялся Крэспэрот. — Слегка незавершённая. Но так ты больше похож на меня.
Женя с радостью вцепилась бы в морду Крэспэроту, но вместо этого ухватилась за прутья решётки.
— Что ж, — хрипло начала она, усиленно подбирая слова. — Охрененно!.. То есть…
Она дотянулась и погладила Талеха по руке. Он в ответ улыбнулся, совершенно по-джамрански. В отличие от Крэспэрота, улыбка которого напоминала акулий оскал.
— Мне даже нравится!
— Ты серьёзно? — Талех нахмурился.
— Серьёзней некуда, — Женя кивнула.
— Тогда, у тебя странные вкусы. От меня сбежала невеста, когда это увидела. Не захотела связывать жизнь с носителем генотипа гатрака. И была права…
— Ну и дура! — отрезала Женька. — Зато ни один гатраноид и близко не подойдёт…
Гатрак не ожидал такой реакции и взбесился. Только одно это развеселило Евгению. Ненадолго…
— Ай!
Крэспэрот грубо толкнул её в нишу, чуть отодвинув решётку. Женька опомнилась, когда железные прутья клацнули у неё за спиной.
— Наивная человечишка, — сквозь зубы процедил Крэспэрот. — Он-то может убить гатрака. А кто защитит от него?
Талех сразу отошёл подальше, а гатрак злорадно спросил:
— Как насчёт музыки, землянка? — и последовательно нажал выпуклости на стене.
Прежде чем Женя успела осознать всё коварство и жестокость его плана, с потолка грянули торжественные и печальные аккорды.
— Извращенец! — крикнула Евгения и испуганно глянула на Талеха.
— Не подходи ко мне, — предупредил командор.
Женя видела, как расширились его зрачки, как он напрягся, пожирая её безумными глазами.
— Эй! Выпусти меня, придурок! — Женя возмущённо потрясла решётку, но та не поддавалась.
Крэспэрот же вовсю развлекался, развалившись в кресле, и подначивая:
— Смелее, братец? Возьми её! Ты же хотел. Она твоя. Мой подарок тебе ко дню смерти… Ну?! Всегда мечтал посмотреть, как гуманоиды это делают. Говорят, так потешно…
«Как есть, извращенец!»
Талех зверел буквально на глазах, тяжело дыша от возбуждения. Он зарычал и, стукнув кулаком по стене, направился к Женьке.
— Смотри-ка, его заводит музыка! — издевался Крэспэрот.
Джаммская маскировка не выдержала напора, и Женя увидела такое… Или, точнее… Такой!
Она зажмурилась и вжалась в решётку. Талех приблизился, наклонился к ней, обжигая дыханием грудь и шею. Ухватил за талию и поставил лицом к стене… Как в давнишнем сне… Женя открыла глаза и невольно вздрогнула, очутившись в тени зверя. Талех сдерживался из последних сил, опершись на ладони по обе стороны от неё. Осторожно прикоснулся щекой к волосам. Словно успокаивал…