Сто лет безналом
Шрифт:
— Помощь людям нужна, не видишь что-ли! — честно ответил Щербатый.
— А ты точно знаешь, что это люди?
— Да люди, люди! — отмахнулся от часового Щербатый. — Чего я людя от нелюдя отличить не смогу? Давай быстрей — а то кончится бедолага!
«А ведь могут и не пустить, — запоздало подумал странник, — и будут правы! Сколь всякого сброда по дорогам шляется!»
— Щас амулет активируют, — словно услышав его мысли, сказал Щербатый, — всем миром на него собирали. Сам Влоколам его заговаривал! Ни разу амулет нас не подвел — чует он всякую заразу ходячую. На той неделе Лешка
— И? — ожидая продолжения, спросил странник.
— Как положено — осиновый кол в сердце! Святой водой спрыснули — думаю, больше не встанет… О! Открывают!
Створка толстых ворот слегка приоткрылась.
— Заходите, че встали? — недовольно произнес седобородый старец, держа на вытянутой руке большое серебряное распятие. — Скоро солнце сядет!
— Ну? — вопросительно протянул Щербатый. — Убедились, что нормальные мы?
— Убедились, — ворчливо произнес старик, поочередно прикоснувшись распятием к каждому. — Идите уж с богом, — сказал он, теряя к гостям интерес.
— Кто это? — шепотом спросил Странник.
— Староста наш, — пояснил Щербатый. — Мужик нормальный, только подозрительный немного.
— И правильно делает, — одобрил действия старосты Странник, — село целее будет. — Показывай, где твоя бабка живет.
Раненого удалось пристроить на удивление быстро. Старуха лишь спросила, когда произошло несчастье, и без промедления принялась хлопотать над незнакомцем.
— Выметайтесь, — потребовала она от гостей, — только под ногами мешаться будете! Странник покидал избу бабки Маланьи под впечатлением. Увидевший его вытянувшееся от изумления лицо Щербатый расхохотался:
— Че, удивился?
Странник не стал отрицать очевидного, а лишь спросил:
— Первый раз вижу, чтобы чужака как родного принимали! Она что, ко всем так?
— Да, — подтвердил Щербатый, — лет десять назад у нее внука шатун подрал. Сильно. Его в «Верхоянское» притащили, ну, как мы вот друга твово к нам. Спасти могли, но покуда на воротах их проверили, покуда с тамошним лекарем говорили-торговались — парень помер. А Маланья с тех пор любого хворого привечает. Разницы не делает свой-чужой… Слушай, — вдруг опомнился лесоруб, — у тебя деньги есть?
— Золото есть, серебра немного найду…
— Да кому оно твое золото нужно! — воскликнул мужик.
— Серебро пойдет, а еще можно на патроны к тарахтелке обменять…
— Что обменять? — перебил Щербатого Странник.
— Как что? — удивился мужик. — С устатку нужно принять немного, а у меня горилка дома кончилась! А за бревна еще когда заплатят… Можно конечно и в долг взять…
— Зачем в долг? Ты меня к себе на постой пустишь?
— Ну? — не понял мужик.
— Считай, что я тебе проживание оплатил. Полный, так сказать, пенсион.
— Каво полный? — Щербатый наморщил лоб.
— Не бери в голову, — подмигнул ему Странник, — а лучше — дуй за горилкой!
— Это я мигом! — оттаял мужик. — А ты иди во-о-он к тому домику, четвертый от колодца. Смело во двор заходи — я бобылем живу, и собаки у меня нет.
Зажав в руке несколько мелких серебряных монеток, Щербатый испарился. Странник несколько секунд смотрел
— Во, — похвалился он, размахивая зажатым в кулаке горлышком большой стеклянной бутыли с мутной красноватой жидкостью внутри, — достал! Классный магарыч, на лесных ягодах настоян.
Щербатый непроизвольно сглотнул, так ему хотелось выпить.
— Давай, пробегай в хату, — поторопил он гостя, — по стаканчику накатим! А там и закуску сообразим. Хлеба я купил, — взмахнул он зажатой в другой руке горбушкой, замотанной в чистую тряпицу.
Жил Щербатый просто и незатейливо — даже занавесок на окошке у него не было.
— Так один я, — заметив недоумение гостя, напомнил он. — Да и то мотаюсь… То на вырубке, то в дороге. А за домом Праскевна, соседка моя, смотрит. Чтобы хата не выстыла, печь топит регулярно. Давай скидай свой камуфляж, врежем по стопке.
Странник не заставил себя долго упрашивать — скинул испачканную кровью куртку и подсел к столу. Щербатый выудил откуда то два глиняных стакана и щедро плеснул в них самогона. На развернутой тряпице порезал хлеб толстыми кусками.
— Ну, за знакомство! — не мудрствуя, предложил Щербатый.
— За знакомство, — откликнулся странник.
Они одновременно замахнули, проглотили магарыч и поставили рюмки на стол. Щербатый громко крякнул и занюхал самогон рукавом. Странник отломил маленький кусочек хлеба, скатал из него шарик и закинул в рот.
— Эх, хороша! — выдохнул Щербатый.
Входная дверь отворилась, и в проеме появилась пожилая женщина. Не такая старая, как бабка Маланья, но в годах.
— А! Привет, Праскевна! — радостно закричал Щербатый.
— С возвращением, — поздоровалась старушка. — Как съездил?
— Боги миловали — без приключений, — степенно ответил лесоруб. — Завтра лес сдам и тебе все, что должон, верну.
— Знаю, вернешь, — отмахнулась Праскевна. — Только чего это вы на голодный желудок пьянствуете?
— Так ить приготовить не успели. А напряжение снять надо… Да мы по стаканчику всего-то…
— Ладно, — подобрела старушка, — сейчас чего-нибудь соберу вам, горемычным.
Она развернулась и исчезла за дверью. Спустя несколько минут старушка вернулась, поставила на стол миску с квашенной капустой и солеными огурчиками, да чугунок с картошкой в мундирах.