Сто лет тому вперед
Шрифт:
Можно рассказать и о другом – как они эту неделю жили в Москве, как разыскали заколоченный дом, из которого выехали все жильцы, потому что дом должны были скоро снести, как устроили в нем логово. Можно рассказать, как они добыли себе одежду, загипнотизировав кассиршу в универмаге, и как воровали продукты, – но стоит ли тратить время на этих негодяев?
Для дальнейшего повествования нужно только рассказать, как пираты устроились на работу.
Как-то они сидели в сквере, намаявшись от ходьбы. Весельчак У сказал:
– Денег
– Я тебе сколько хочешь сделаю, – сказал Крысс. – Будут как настоящие.
– Твои деньги опасные: на пять шагов отойдешь – они растают.
– Кого-нибудь ограбим.
– Нет, – сказал Весельчак У, – это тоже опасно. Я очень заметный. Меня скоро поймают. Ты-то превратишься в кого хочешь и сбежишь, а я попадусь.
– Не беспокойся, я тебя спасу, – сказал Крысс.
– Так я тебе и поверил! – сказал Весельчак У. – Если плохо придется, ты меня сразу продашь.
– Как и ты меня, – ответил Крысс. – Смотри, что это?
К скверу подъехал большой фургон с надписью «Киносъемочная». Фургон затормозил, из него выскочили молодые люди, которые вытащили прожекторы и потянули кабели. Подъехали другие машины.
Прожекторы, несмотря на яркий солнечный день, установились лучами в окна выходившего в сквер старинного особняка. Приехал автобус, полный драгун и гусар в киверах.
Юркий мужчина в громадных очках закричал в мегафон:
– Где Наполеон? Где Наполеон, я спрашиваю!
– В буфете остался, – сказала гордая красавица в платье до земли. – Наверно, на автобус опоздал.
– Ну что ты будешь делать! – воскликнул человек в очках. – Как вы прикажете мне снимать без Наполеона?
– Едет, едет! – закричали окружающие.
Подъехало такси. Из такси вышел Наполеон. Правда, пираты, по необразованности и потому, что родились на другой планете, полагали, что Наполеон – это должность.
– Иван Семенович! – воскликнул человек в больших очках. – Ты меня без ножа режешь!
Крысс насторожился. Он был коллекционером. Коллекционировал пытки.
– Никогда, – ответил Наполеон, сорвал треуголку и сел на барабан. – У меня мигрень.
– Не может быть! Но ведь ты уже приехал! – человек в очках был возмущен, растерян, но не терял надежды.
– А я не приехал, – сказал Наполеон. – Я только предупредил тебя и поехал в поликлинику.
С этими словами Наполеон сел в такси. Его строгий профиль в окошке такси был непреклонен.
– Все, – сказал человек в очках, глядя вслед машине. – День погиб! – он воздел к небу руки и произнес: – Полцарства за Наполеона!
– Не беспокойтесь, Ниткин, – сказала дама в длинном платье. – Не переживайте. Он не стоит вашего мизинца.
И тогда из кустов вышел Наполеон, ничем не отличавшийся от уехавшего.
– Сколько стоят ваши полцарства? – спросил он у Ниткина голосом Ивана Семеновича.
– Что такое? Что такое? – удивился Ниткин. – Как можно? Ты же только что уехал! Это что, шутка, что ли? Если шутка, то плохого тона.
– Я
Он сел на барабан, потому что думал, что это занятие всех наполеонов, а вокруг собралась киногруппа, и никто ничего не мог понять.
В этот момент из кустов выплыл Весельчак У.
– Могу засвидетельствовать, – сказал он. – Мой помощник может скопировать кого угодно. У него талант.
– Не верю! – закричал Ниткин. – Не верю! Докажи, что ты не Иван Семенович, который уехал, бросив нас на произвол судьбы.
– Одну минутку, – сказал Крысс.
Он провел перед лицом ладонью и превратился в самого режиссера Ниткина.
– Убедительно, – сказал режиссер. – Какое перевоплощение! Где же я видел это неприятное лицо?
– Это вы, Ниткин, – подсказала дама в длинном платье ангельским голосом.
Остальные захихикали. Режиссер строго сказал:
– Все по местам, начинаем съемку!
– Нет, – сказал Весельчак У, – сначала о деньгах. Как платить будете?
– По ставке, – ответил режиссер. – Как за массовку.
– А это много? – спросил Крысс.
– Ну, как вам сказать...
– Тогда платите мне столько, сколько получал ваш старый Наполеон.
– Но это невозможно... Он заслуженный артист...
– Ах, невозможно? – сказал Крысс.
– Стойте! Платим. Я буду вам всю свою зарплату отдавать. Искусство важнее.
– И мне, – сказал Весельчак У.
– А вам за что? – удивился режиссер.
– Мой помощник один не работает.
– Это правда? – спросил режиссер.
– Он шутит, – ответил Крысс. – Я без него отлично работаю. А он найдет себе другую работу. У вас найдется для него работа?
– Что ж... – режиссер посмотрел на Весельчака: – Как у вас по части силы?
– Я сильный, – скромно сказал Весельчак У. – Одной левой укладываю трех склиссов.
Режиссер не знал, конечно, кто такие склиссы, но кивнул. Режиссер должен все знать.
– Будете ставить декорации.
– И получать, как Наполеон, – сказал Весельчак.
– Ни в коем случае! – возмутился Крысс. – Он недостоин.
– Ах так! – сказал Весельчак. – Тогда я ухожу. И если сам найду, не надейся, что поделюсь.
– Товарищи артисты, – сказал Ниткин, – мы все утрясем. Не беспокойтесь!
С тех пор пираты работали в киногруппе. Крысс заменял по очереди всех заболевших актеров, а иногда ему просто показывали фотографию, и он изображал кого надо. Режиссер Ниткин отдавал ему всю зарплату, а сам брал деньги взаймы у ассистентов. Но пираты завтракали и ужинали в ресторане, пили коньяк, ездили на такси, им вечно не хватало денег, и они воровали со съемочной площадки ценные приборы. Два раза их ловили за этим делом, но прощали, потому что Крысс был великим дублером – он мог изображать Наполеона, генералов, солдат, светских красавиц, старых монахов, детей, лошадей и даже верного Гастона, любимого пса маршала Мюрата.