Сто лет тому вперед
Шрифт:
– Есть некоторые вещи, которые я рассказать не могу. Но это не значит, что не доверяю. Просто я столько всего натворил, что опасно тебя впутывать.
– Мне не опасно, – сказал Фима. – Как-нибудь справлюсь. Ты о себе беспокойся.
– И беспокоюсь. Но ты будешь слушать?
– Конечно. Слушаю.
– Значит, я попал в будущее... Стой!
– Что такое?
Боком, боком Коля быстро сполз со скамейки и спрятался за нее. Фима перегнулся назад через спинку и спросил:
– Ты совсем спятил?
– Не смотри на меня! Сиди, как будто
Тон был такой, что Фима понял – не до шуток. Он достал из портфеля книжку, раскрыл ее, спросил, не поворачивая головы и стараясь не шевелить губами:
– Кто?
В ответ из-за скамейки послышался шепот:
– Видишь, толстый идет по аллее?
По аллее медленно шел толстяк объемом в три человека, в темных очках и длинном плаще почти до самой земли. Несмотря на толщину, он шел быстро и все время вертел головой, словно кого-то высматривал. Поравнявшись с Фимой, толстяк внимательно осмотрел его, но Колю не заметил.
Но когда толстяк уже прошел мимо, чуть все не погибло. Коля вдруг оглушительно чихнул, так что Фима от неожиданности подпрыгнул.
Толстяк остановился и обернулся.
Фима стал вытирать нос ладонью, делать вид, что это он чихал.
– Извините, – сказал он толстяку.
Толстяк вздохнул и пошел дальше.
Наконец Коля осмелился вылезти из-под скамейки.
– Мы чуть не попались, – сказал он.
– Это мне скажи спасибо. Ты чихал, а я за тебя насморк изображал. Кто этот человек?
– Пойдем скорей. Здесь второй может быть. А я его не помню, он маленький, незаметный.
Они перескочили через ограду бульвара и вбежали в ворота какого-то дома.
– Скажи, кто они? Или это тоже тайна?
– Нет, не тайна. Но я погиб. Я думал, что только Алиса за мной охотится, а оказалось, и они тоже.
– Кто же они?
– Как кто? Бандиты из будущего. Может, вообще с другой планеты.
– Правильно, – сказал Фима. – Я в его походке почувствовал что-то неземное.
– Ничего ты не почувствовал. Если бы я не сказал, ни за что бы ты не догадался.
– Куда дальше побежим? – спросил Фима. – Много их еще за тобой гоняются?
– Не знаю. Может, еще кто-нибудь. Но тех я не видел.
– И что же им в тебе не нравится? Физиономия?
– Молчи!
– Я знаю, – сказал Фима. – Ты украл секрет вечной молодости из будущего. Вот они и хотят...
Коля осторожно выглянул из подворотни.
– Вроде чисто.
– А дальше что?
– Пойдем ко мне. Я тебе кое-что покажу. А то ведь ты не поверишь.
– Почему на поверю? – спросил Фима. – Обязательно поверю. И что ты вчера во сне на Марс летал, поверю, и что твоя бабушка живет на Гавайских островах, поверю.
Коля с ним спорить не стал. Они прошли проходным двором на Сивцев Вражек, причем Коля все время оглядывался.
Фима глядел на него с иронией. А что ему оставалось, кроме иронии? С одной стороны, интересно поверить, с другой – попробуй поверь, когда тебе говорят, что побывали в будущем, гоняли
Они поднялись на второй этаж. Коля отпер дверь.
– Никого нету. Мои старики на работе. Пошли за мной.
– Ты посмотри сначала в холодильнике, – сказал Фима, – что там есть. Я жутко голодный. Ведь я домой собирался, а там уже обед готов.
– Нет, ты не романтик, – сказал Коля, но пошел на кухню.
На столе лежала записка от Колиной мамы со всеми указаниями – что разогревать, а что варить.
– Когда я голодный, я совершенно не романтик, – сказал Фима Королев. – И вообще голодных романтиков, по-моему, не бывает.
– Ты не разбираешься в жизни, – сказал Коля. – Романтики, как правило, голодные. А тебе хоть быка скорми... Холодный суп будешь есть?
– Лучше начнем с котлет. А ты рассказывай.
12. РАССКАЗ И ВЕЩЕСТВЕННЫЕ ДОКАЗАТЕЛЬСТВА
Пока Коля рассказывал о своем путешествии в будущее, Фима незаметно съел все котлеты – и те, что были оставлены Коле, и те, что мать поджарила себе с отцом. Но Коля не заметил опустошения, произведенного Фимой, потому что был так поглощен своими воспоминаниями, что Фима мог бы съесть и холодильник заодно с продуктами.
Человеку всегда хочется поделиться тайной. И чем тайна удивительнее и заветней, тем больше хочется ее рассказать. Человек отлично понимает, что надо молчать – его спасение в молчании, а сам носит в себе тайну, как бомбу замедленного действия, пока не взорвется. Если бы Алиса не пришла в школу, Коля, может, и удержался бы. Но сначала Алиса, потом толстяк-бандит – слишком много для одного человека. Тут уж без наперсника но проживешь.
Фима слушал как завороженный. Он и котлеты сожрал от волнения. Ел и не замечал, что делает. Иногда только говорил: «Ну!», или: «Чего же ты!», или: «Дурак!»
– Вот тогда я выскочил из его квартиры, – закончил Коля свой рассказ. – Примчался домой, все спрятал и думал – обошлось. Ты мне веришь?
– Верю, – сказал Фима, откусывая сразу половину батона. Его красные щеки блестели, как лакированные. – Ты бы такое не придумал. Даже я не смог бы придумать.
– Если ты эту тайну выдашь...
– А я и не собирался. К тому же таких легковерных, как я, ты не найдешь.
– И что ты скажешь?
– Что я скажу? Почему ты сразу или на следующий день этот аппарат не вернул обратно? Зашел бы в машину, вышел там, положил на столик, оставил бы записку: «Простите за беспокойство». Только тебя и видели.
– Не мог, – сказал Коля. – Ключ мать взяла. Она, оказывается, в больницу звонила, спрашивала, как там сосед, а он ей передал, чтобы она ключ, кроме его друга, никому, даже мне не давала. Видно, он вспомнил, что машина времени открыта. Вот мать куда-то и спрятала ключ. Наверно, на работу с собой носит.