Сто причин моей (не) любви
Шрифт:
Она умеет говорить то, что он хочет услышать. В отличие от чертовой Митчелл.
– Волновалась, Эми? – дразнит он.
– Очень, я ведь люблю вас, Нейл!
Почему Эвелина не может сказать ему ничего подобного?
– Малышка, у меня было много работы, – не краснея, солгал он. – Но я помню про свое обещание – за Лесли ты не выйдешь. Не волнуйся об этом.
– Но помолвка уже завтра! – проговорила она, не разжимая объятий: – Во всех газетах писали.
Да?
Гм.
– Старый хрен забыл
– Они вас ненавидят! Лорд Лесли сказал, что нужно вывести вас из игры любыми способами…
– Ты опять подслушивала, Эми?
– Если с вами что-то случится, я не смогу жить.
Ему это никто не говорил – приятно.
Он слегка отстранился и приподнял лицо девушки, заглядывая в ее глаза. Эмилин Хэмилтон будет отличной женой: послушной, податливой, милой.
Их бедра соприкасались, ее руки все еще обнимали его талию – Нейл медленно тронул пальцем ее нижнюю губу. Поцеловать? Впервые, по-взрослому.
Эмилин прикрыла ресницы, сдаваясь и позволяя Нейлу все, что угодно. Захотел бы – унес бы в комнату и оставил Лесли с носом. Олсен склонился к ее губам и вдруг понял – не хочет. Как женщину – нет. Совсем.
И надо было отпустить. Объяснить Эми, что он не просто связан меткой, он крепко влюблен в другую. Но в этот момент дверь в гостиную открывается и раздаются неуверенные шаги. Даже спиной Нейл ощутил опаляющий взгляд Митчелл. Он почувствовал ее кожей, нутром, всем своим существом – ее, злую, взбешенную, ревнивую.
Медленно отстранив от себя Эмилин, обернулся.
Эви стоит на пороге. Сжимает кулаки, стискивает зубы и глядит сердито. И она – что б ее! – великолепна. Этот ее рот… о, как он хочет его!
– В чем дело, Митчелл? – Нейл нарочито спокоен.
Вскидывает бровь, усмехается. Снова эта усмешка, способная напугать самого дьявола. И снова от него веет холодом и жестокостью. Но он забывает об Эмилин, когда рядом Митчелл, когда кровь со всей силы долбит в голову. Его снова терзает голод – нестерпимый, потому что Нейл уже знает, как приятно заниматься с Эви любовью.
– Прощу прощения, – цедит Митчелл.
А что же ты хотела, маленькая гордячка? Нейл не из тех, кто демонстративно страдает от неразделенной любви. Отвергаешь? – он найдет другую.
– Нейл, – вдруг тянет Эмилин, и Олсен бросает на нее рассеянный взгляд.
– О чем мы говорили? – хмурится он, потирая виски.
Все как-то разом вылетело из головы.
– Она живет здесь, с вами? – вдруг спрашивает Эмилин, вглядываясь в его лицо.
– Временно, – поспешно отвечает Митчелл. – Вам не о чем беспокоиться.
А затем она разворачивается и уходит, а Нейл стискивает зубы, ощущая, что проваливается в холодную бездну.
– Где будет помолвка? – задает он вопрос, и сам себя не слышит.
– В загородном
– Я буду там, Эми. Когда дам знак, уедешь. Сделаешь все так, как я скажу, – и открывает дверь, чтобы выпроводить ее: – А теперь возвращайся домой, пока никто не заметил твое отсутствие.
Нейл проводил Эмилин до самой кареты, постоял на крыльце, пока экипаж не скрылся из виду, а затем развернулся и направился обратно в дом. Злой, как черт. Почти безумный.
Он нашел Эвелину на кухне вместе с Греймом. Весь дом еще спал, как и ее родители с сестрами, и Грейм варил для единственной проснувшейся гостьи крепкий кофе. Но Нейл вряд ли думал об этом, когда бросил камердинеру:
– Оставь нас.
– Пожалуйста, господин Грейм, не уходите, – занудно протянула Эви и сверкнула глазами: – Господин Олсен, нам не о чем разговаривать.
– Правда?
– Да.
– Уверена?
– Совершенно точно.
Нейл усмехнулся.
– Хорошо, Митчелл. Раз уж ты решила держаться от меня подальше, договоримся сразу. Если забеременеешь, дай знать. Я не то, чтобы этого жду, просто этой ночью несколько увлекся и не подумал о последствиях.
Грейм сухо откашлялся, а Эвелина застыла. Кажется, не дышит. Лишь щеки наливаются жгучим румянцем.
Ноги несут эту фурию к дракону, а затем она набрасывается и колотит его в грудь:
– Мерзавец! Негодяй! Ненавижу!
Нейл молча подхватывает ее, перекидывает через плечо и хлестко лупит по заднице. Также молча несет вверх по лестнице, лишь сокрушительно подавляя любую ее попытку вырваться. А она рычит и дергается, как сумасшедшая.
– Пусти! Пусти, Нейл! – шипит.
– Отпущу, не волнуйся.
И отпускает – бросает в ванну, наполненную водой. И брызги летят во все стороны. Склоняется, упирается руками в бортики, пока Митчелл отплевывается и смахивает капли с лица.
– Остынь, Митчелл!
– Ты невоспитанный мужлан! – рычит она. – Монстр! Чудовище!
– Я сказал – остынь, – бьет пальцами по воде, брызгая в нее. – Уже скоро станешь свободной.
– И стану!
– Конечно, Митчелл. Даже не сомневайся. Вылетишь отсюда, как только я покончу с твоим Лесли.
– Чудовище, – снова повторяет она, но тише. Испуганно.
– О, да, детка. Даже не представляешь, какое.
– Жалею, что, вообще, тебя встретила! – ударяя кулаками по воде, закричала она.
Нейл напряженно сглотнул. Смотрел омертвевшими глазами, и губы его дрожали от бешенства.
Он резко разогнулся, вычертил в руке руну, и когда в помещении возник Тень, Нейл молча толкнул его к стене. Мощно впечатал, прижимая рукой грудную клетку. И наемник, обескураженный происходящим, просто затих, в панике бросая взгляд то на мокрую Митчелл, то на взбешенного Нейла: