Сто пятьдесят килограмм счастья Султана Ибрагима
Шрифт:
Кёсем Султан после моего попадания в этот мир сильно изменилась в отношении своего сына-повелителя. Женщина вплотную занялась образованием Ибрагима, присутствовала с ним на каждом заседании Совета Дивана, учила его политическим трюкам, вечерами засиживалась с ним за чтением и решением государственных вопросов. Немало ей в этом помогал и великий визирь — Кеманкеш Паша.
Я думала, что Ибрагим не сможет перебороть свою неприязнь и гордыню, но повелитель был очень мудр. Он множество раз ездил в Эдирне вместе с пашой, где мужчины проверяли готовность новых элитных войск
Султан Ибрагим проводил время с Валиде Султан не только из-за политики, иногда мать и сын просто гуляли в саду и беседовали, пару раз даже вакф посетили и раздали еду и одежду нуждающимся. Султан действительно стал меняться благодаря усилиям своей валиде. Он стал более сдержанным и уверенным в себе, стал меньше времени проводить в гареме с женщинами и больше в компании пашей и беев.
На долгие месяцы я стала единственной, кто ходит на хальвет к повелителю. Но большинство ночей мы просто беседовали. Я старалась разговорить Ибрагима, хотела, чтобы он полностью мне открылся, чтобы вытащил наружу все свои страхи, чтобы увидел, что бояться больше нет смысла.
— Значит, ты боишься смерти, Ибрагим? — задала я вопрос мужчине.
Мы лежали в постели и смотрели друг на друга после очередного хальвета. Я такие минуты всё чаще использовала, чтобы вылечить душу султана. Я конечно не психотерапевт, но понимаю, что лучше о своих страхах говорить чаще, тогда рано или поздно придёт осознание, что все страхи — это лишь плод воображения, с которым можно бороться.
— Да, Шивекяр… — Ибрагим гладил мою талию и смотрел, словно куда-то в себя. — Мне всё время мерещатся палачи. Их шаги, их тени. Они хотят меня убить, хотят задушить.
— Уже много месяцев ты с матерью в хороших отношениях, Ибрагим. Ведь так?
— Да, мы нашли с Валиде общий язык.
Я взяла повелителя за руку и продолжила:
— Значит, теперь ты уверен, что твоя мать вреда тебе не причинит?
— Наверное. Пока я её слушаюсь… — мужчина тяжело вздохнул.
— Это она так сказала или ты сам так решил, Ибрагим?
— Сам…
— А что говорит твоя Валиде?
— Она сказала… что гордится мной… — лицо повелителя разительно преобразилось в лучшую сторону. Он улыбался. — Она любит меня, я это чувствую, Шивекяр.
— Значит, Кёсем Султан тебе вреда не причинит. Тогда, кто посылает тебе в видениях палачей, Ибрагим? Кто хочет твоей смерти?
— Янычары?.. — нерешительно спросил мужчина и потеряно взглянул на меня.
— Янычары — это лишь сила в чьих-то руках. Они не действуют без приказов вышестоящих. Скоро ты их уничтожишь, Ибрагим. Кто тогда осмелится послать к тебе палачей?
— Никто, Шивекяр. Но я всё равно боюсь. Вдруг меня подло отравят?
— Ты боишься смерти? Боишься неизвестности? Боли?
— Да. — Ибрагим поднялся и сел на кровать ко мне спиной, его ноги коснулись пола. — Смерть — это вечная тьма и холод. Одиночество. Или монстры и бесы. Я боюсь и страшусь всего этого.
Я встала, подошла к столику и взяла свечу, подошла к мужчине и села
— «Ты и есть то чудо света для чудовищ темноты»…
— Что? — переспросил повелитель, вглядываясь в пламя свечи.
— Ты и есть свет, Ибрагим. Посмотри. — Я поднесла огонь чуть ближе. — Чувствуешь огонь внутри себя? Чувствуешь это тепло в груди?
Султан нерешительно кивнул, заворожённо глядя в пламя свечи. Я удовлетворённо кивнула, после чего продолжила:
— Где бы ты ни был, Ибрагим, помни, ты есть свет, ты и есть жизнь. Никакие монстры и палачи тебя не уничтожат! — я коснулась ноги мужчины и внимательно посмотрела ему в глаза. — Это всего лишь тело, муж мой. Эта плоть — костюм, который дали тебе носить в этой жизни. Ты не этот костюм, ты не это тело. Ты пламя, ты огонь, ты свет. Ты бессмертная душа, заслужившая в этом мире стать падишахом. Ты родился, чтобы править огромной империей. Хотя, мог бы и воплотиться в кого-нибудь из тех людей, что ты видел в вакфе со своей Валиде… — я медленно вела ладонь по ноге мужчины, не разрывая зрительный контакт между нами. — У тебя ещё множество воплощений впереди, Ибрагим. Тебе не нужно бояться смерти, не нужно страшится её. Смерть — явление временное. Лишь проводник от одного тела к другому. Не более того.
— Ты думаешь, Шивекяр? — заворожено спросил султан.
— Знаю. Я ведь была на грани жизни и смерти. Ты помнишь это?
Мужчина молча кивнул, давая мне продолжить.
— Я уверена в своих словах. Верь мне, Ибрагим.
Этой ночью Ибрагим не видел кошмаров. И более того, продолжая беседы в подобном духе, мужчина, спустя несколько месяцев стал относиться к смерти (в том числе и к насильственной) философски. Читай книги на Книгочей.нет. Поддержи сайт - подпишись на страничку в VK. Если бы не дела государства, Ибрагим бы вообще плотно занялся поиском информации о бессмертии души, но благо Кёсем Султан использовала всё свободное время султана, чтобы передать сыну свой опыт и знания.
И всё в гареме было прекрасно, пока однажды в одно солнечное зимнее утро в ташлык не вошла она.
Вся в соболях с головы до ног и пузатая. Хюмашах Хатун вошла в ташлык и сразу же направилась в мою сторону. Мы с Турхан Султан переглянулись, так как не ожидали увидеть эту женщину в гареме, да ещё и в таком интересном положении.
Хюмашах поклонилась Турхан и стала взглядом искать кого-то.
— Кого-то потеряла, хатун? — насмешливо задала вопрос главная хасеки. — И что ты вообще здесь делаешь?
— Турхан Султан, как видите, я ношу ребёнка падишаха и моё место теперь рядом с Султаном Ибрагимом. Дай Аллах, подарю династии здорового шехзаде! — хатун бережно обняла свой живот. — А ищу я Шивекяр Хатун, повелитель срочно желает её видеть! — сказано это было таким тоном, что я поняла, что правда вышла наружу. Вот только интересно, что Хюмашах рассказала султану, а что добавила от себя?
— Так что, где эта хатун?! — глаза Хюмашах желали мести, она оглядывалась и высматривала меня, но поиски её были обречены на провал.