Столик в стиле бидермейер
Шрифт:
Бухой в лоскут Шапиков опустился на табуретку и свесил голову на руки.
– Да, я ее видел.
– Когда последний раз? – Паша стал серьезным.
– Накануне, – буркнул он. – Накануне того дня, как ее…
– А почему сразу не признались?
– Потому что в это дело лезть не хотел…
– Зачем вы встречались?
– Деньги нужны были. Денег просил. Она дала.
– Часто ссужала вас деньгами?
Шапиков безвольно помотал головой:
– Не всегда.
– А с чего вдруг в тот раз такая
Он противно осклабился:
– А Карина в тот раз радовалась чему-то. Говорила, что вполне может дать мне эту несчастную тысчонку, потому что скоро у нее будет много своих денег.
– Насколько много?
– Достаточно.
– А откуда деньги появятся, не говорила?
Он скривился:
– Я толком не понял. Несла что-то про какое-то письмо старинное, которое должно было ее озолотить. Вот и озолотило!
Он захихикал. Был бы Павел Андреевич не при исполнении… я кожей чувствовала, как ему хочется дать Шапикову по морде. Но вместо этого он обернулся ко мне:
– А вы говорите, подделка!
Я только пожала плечами.
Шапиков продолжал вспоминать:
– Карина в тот раз странная была. Я даже в какой-то момент решил, что она мириться пришла. А потом раз и говорит: «Нет, никакая баба за тебя замуж не пойдет». Вот так. Стерва!
Я вспомнила, как Карина когда-то выпалила: «Ненавижу мужиков!» Да, слабо верится, что она приходила сюда мириться.
– Катя, – обернулась ко мне Вера, – вы можете идти домой. И так задержались… – Она решительно передала мне дракончика.
Я открыла было рот, сказать, что… но осеклась. Это было не предложение, это был приказ. Все, я больше не нужна. Мавр сделал свое дело, мавр может удалиться.
По дороге домой меня мучили разные мысли. Неужели документ полуторавековой давности мог стать причиной гибели в двадцать первом веке? Почему это письмо должно было озолотить Карину? Она рассчитывала его продать? Значит, Анна Федоровна не уничтожила письмо? Или уничтожила, и, узнав об этом, экс-супруг пришел в такую ярость, что забил Карину до смерти? Что за эксперт признал его подлинником?
А кому продать? Я вспомнила, как быстро и легко Карина утихомирила разбушевавшегося Андрея. Может, это он должен был дать ей денег? Тогда муж Нади тоже подозреваемый. Но его не было в деревне! Ну и что? Мог приехать.
Кто еще? Сама Анна Федоровна. Она ненавидит гомосексуалистов. Она вспыльчива. Я поневоле вспомнила, какая тяжелая у нее рука. Было дело, получила я от нее подзатыльник. Этот инцидент замяли, она долго извинялась… Да, впрочем, я тогда кого угодно могла довести до белого каления. Аннушка чтит память Великого Поэта. Карина украла письмо. Аннушка возмутилась. Может, это она… Карину? Но вряд ли, учительница теперь больная совсем.
Карина могла выкрасть у нее письмо. Это легко:
Еще кто? На самом деле Надежда? Да, следовательша тут права: мотив есть. Даже три: муж, Верочка, шантаж… Возможность тоже. Физической силы вряд ли хватило бы. Хотя еще как посмотреть. Да и предлог, чтобы заставить меня прогуляться к воде, она изобрела, честно говоря… не ахти.
Галочка? Да, она терпеть не могла Карину и выразилась откровенно: змею на груди пригрела. Галка сильная, я заметила, как она Веру в воздух подкидывала.
Так – остальных до кучи. Володя… Ну в принципе силы бы хватило. Но зачем? Отобрать письмо? Ерунда какая-то!
Майя Ивановна? Женщина сильная. Местами суровая, но не сумасшедшая же! Зачем ей нападать на Карину?
Татьяна Романовна? Я вспомнила ее мрачное лицо и грозные обвинения в адрес Нади. Эта могла. Она вполне могла встречаться с Кариной на берегу. Мотив? Ну, например, она вдруг узнала, что несчастного Юрика вытолкнула не Надя, а Карина. Или Карина призналась, что все эти годы оговаривала Надежду? Мало ли что может быть. Она не в себе, на нее что хошь могло подействовать. Только вот силенок маловато. Но со счетов ее сбрасывать не стоит.
Соседи? Оля и Дима? Их мотивов я не знаю совсем. Впрочем, они тоже могли попытаться выкупить документ. Может, это Дима положил на счет Карины деньги?
А еще Антон… Помнится, Карина рассказывала, что имела много дел с таможней. Вдруг это как-то связано?
Я чувствовала, что у меня начинает болеть голова. Виски ломило. Затылок наливался тяжестью.
В доме Шацких меня ждали с нетерпением.
– Ну что, подписал?
– Подпишет, – кивнула я. – А кроме того, пьяница – снова подозреваемый. С него подписку взяли о невыезде. На моих глазах.
Я достала из сумки дракончика и попросила передать девочке.
– Он для Верочки предназначался. Оказывается, Карина со своим бывшим мужем все-таки встречалась. А он это скрыл от милиции. Не знаю, из каких соображений. Но Карина зачем-то ему этого дракона отдала. Так вот по дракону я его и вычислила.
Я подробно пересказала все, что произошло за день.
– Анна Федоровна, – обратилась я к своей бывшей учительнице, – скажите мне честно: где письмо?
– Сожгла! Ну чем хочешь поклянусь: сожгла! Как же мне это теперь доказать?