Столкновение в Вихре (Reencounter in the Vortex)
Шрифт:
– Ты порочный и одержимый идиот!
– сказал он себя, глядя на себя в зеркало.
– Может быть, - отвечал он во внутреннем диалоге, пока его сестра продолжала свою болтовню в спальне, - но это вина женщины, что она такая уклончивая. Это только усилило мое желание. Когда ты вернешься, Кендис, я буду преследовать тебя до самой смерти. Пока Альберт будет далеко, это будет проще.
Не подозревая о поезде мыслей брата, Лиза читала газету, беспечно переходя от одного раздела к другому, не особо сосредотачиваясь. Затем ее вниманием завладела пара фотографий в приложении, и она
– Подлая тварь!
– резко воскликнула молодая женщина.
– Она, наконец, получила то, что всегда хотела, эта голодранка!
– Эй, что там у тебя, Лиза?
– спросил Нил, раздраженный воплями сестры.
– Я же сказал, потише. У меня голова болит!
– пожаловался мужчина, выходя из ванной.
– Хочешь знать, что у меня?!
– продолжала Лиза на той же высокой ноте.
– Возьми это и узнай, что сделала твоя дорогая сиротка. Она даром времени не теряла, можно сказать, - сказала женщина, вручая газету брату.
Нил взял прессу нетвердыми руками и увидел фотографию, где была Кенди, изящно одетая и идущая под руку с Терренсом. Ее лицо скрывала вуаль шляпы, но на случай каких-либо сомнений относительно личности молодой женщины, она улыбалась напоследок на второй фотографии.
"Двое несносных созданий соединяют свои судьбы. К удивлению всех своих поклонников, Терренс Грандчестер тайно женится на эксцентричной наследнице из Чикаго" - был заголовок статьи.
– Это не может быть правдой!
– вскричал Нил, гневно швыряя газету на пол.
– Как отродью это удалось?
– спросил он сестру, нервно ходящую туда-сюда по комнате.
– Неудивительно, братец. Она всегда была настоящей ведьмой!
– ответила Лиза.
– Она, должно быть, встретилась с ним снова, он был один, беспомощный…
– Когда я сказал ублюдок, я говорил о Терренсе!
– прорычал Нил.
– Неважно. Они оба!
– заключила молодая женщина, бросаясь на диванчик.
– На ее месте должна быть я!
– с горечью пробормотала она.
– Ты понимаешь, что это значит?
– Конечно! Что британский идиот спит с женщиной, которую я хочу!
– яростно выпалил Нил.
– Плевать мне на это!
– кричала Лиза, впадая в отчаяние от неспособности брата понять ее.
– Пару лет назад умер отец Терри, и он унаследовал не только часть его состояния, но и титул. Теперь сирота Пони будет Леди! Это должна быть Я!.. Что ты делаешь, Нил?
– спросила Лиза, видя, что ее брат набирает номер дрожащими пальцами.
– Звоню Баззи, чтобы получить новую дозу. Думаю, мне это необходимо, - объяснил он.
– Тогда скажи ему, что сегодня вечером я буду свободна. Я должна что-то сделать, чтобы забыть об этом.
– Выпей виски, сестра. Это поможет ненадолго, - предложил молодой человек, наливая стаканы им обоим. Глубоко внутри Нил знал, что его решение было лишь временным.
– "Двое несносных созданий соединяют судьбы", - усмехнулся Терри, читая вслух за чаем.
– Этот Эллис действительно забавный! Он любит такие высокопарные заголовки.
– Ты знаешь журналиста, написавшего заметку?
– спросила Кенди, пытаясь уложить свои
– Да, я знал его некоторое время. Он хороший человек, хотя боюсь, что у него было трудное время каждый раз, когда он брал у меня интервью. Но он единственный, кому я доверяю, - ответил он, глядя на девушку рядом с ним и думая, что она прекрасно выглядела в шелковом сиреневом пеньюаре, который был на ней.
– А почему, можно спросить?
– заинтересовалась она, положив подбородок ему на плечо.
– Ну, он однажды доказал, что достаточно честен, чтобы не опубликовывать кое-что, что я сказал, когда был слишком пьян, чтобы держать свой рот закрытым, - сказал молодой человек девушке, наслаждаясь ее ласками на его шее.
– Это было мило с его стороны!
– Но я вижу нечто, что куда милее!
– сказал он, оставляя пустую чашку и газету на ночном столике.
– Иди сюда!
– нежно скомандовал он, раскрывая руки. Женщина не заставила себя ждать.
– С Новым Годом, - сказала она ему, хихикая, поскольку они покатились под простыни.
– И еще с годовщиной, - сказал он посреди поцелуев.
К началу февраля Терренс стал немного нервным и раздражительным. Вот-вот должно было состояться его новое появление на сцене, и он не мог угомониться. Кроме того, он собирался играть в комедии, - вид представления, который он изучил на так хорошо, как трагедию, - и легкое чувство неуверенности время от времени беспокоило его. Однако, Роберт Хатавей и его коллеги были весьма счастливы за него. Бенджамин Мэддокс, новый рабочий сцены, все еще потрясенный одной из внезапных вспышек молодого актера, спросил однажды, как они умудряются работать с темпераментным артистом.
– О, нет! Это пустяки!
– отвечал Джозеф, один из его коллег.
– Ты бы видел его раньше. Это было ад! Ему ничего не нравилось! Теперь он скорее мягкий! Он волнуется из-за премьеры, но это пройдет.
– Тогда я рад, что не встречал его раньше!
– заключил Бенджамин, усмехаясь.
Но члены Стрэтфордской труппы были не единственными, кто был благодарен за небольшие, но положительные изменения в характере молодого человека. Кто и оценили больше всех такие улучшения, так это слуги, работающие в доме актера. Он не только стал намного любезнее, но даже моменты его плохого настроения им не нужно было бояться иметь с ним дело напрямую, как это было в прошлом.
Было интересно наблюдать, как такая маленькая женщина, как молодая миссис Грандчестер, могла управлять ситуацией мягким лидерством. Несмотря на ее недостаток опыта в домоводстве, Кенди вскоре адаптировалась к своей новой жизни. Она приняла обучающее поведение, показывая, что она хотела учиться у служащих, которые были к ее услугам, рассматривая их как равных себе, своего рода коллег. Служащие немедленно почувствовали изменения, и, как большинство людей, они просто поддавались обаянию Кенди. Все пятеро человек прислуги были очень счастливы, когда поняли, что отныне им будет нужно иметь дело с этой симпатичной молодой леди, вместо ее несдержанного мужа.