Столкновение

Сапегин Александр Павлович

Ушастая морда удовлетворенно рыкнула, оскал стал шире, обнажив истертые, грязные, темно-желтые клыки. С красного собачьего языка свесилась тягучая нить слюны. Блеснув безумными глазами, шакалий выкормыш нацелил палку с набалдашником на толпу гражданских, собравшихся у порушенного пролета бетонного ограждения. Некоторые долбодятлы еще не успели осознать нависшей над ними опасности, воспринимая действительность эдаким сказочным американским блокбастером. Взрывы, крики, трупы и адреналин, бешеным потоком вплеснувшийся в кровь, вместо того, чтобы заставить действовать, то бишь свалить отсюда быстрее собственного визга, наоборот, затормозили реакцию. Зачарованные происходящим, они застыли в проходе, перегородив дорогу удирающим и тем самым создав пробку. Вадим глухо выругался на двух языках, поминая зевак чертом, Таргом и Хыгыном чернозадым. Откуда они только взялись? Вроде же никого не было, в кустах, что ли, прятались? Нет, скорее эти ротозеи размножаются почкованием и вегетативным

путем, или…

О нет! Количество матерных слов, извергаемых магом, удесятерилось. Согласно закону Мерфи, первоначальная оценка «задницы» никогда не совпадает с реальными ее размерами. В цирке закончилось представление, и теперь двери центрального входа исторгали поток довольных зрелищем людей, которые в изумлении поворачивались к чадящему жирным дымом портальному комплексу. Какой идиот выпустил людей из цирка в самый разгар побоища?

Шакаленок зарычал, но второй взмах посохом не принес твари желаемого результата. Вадим вовремя метнул навстречу разрушительному конструкту активированный модуль щита. Яркая вспышка в воздухе на мгновение ослепила всех, громкий хлопок больно ударил по ушам. Предвидя подобный исход, защитник человечества успел прикрыть глаза и навесить акустический полог. Пока не стало слишком горячо, возведя над собою и напарником сферу из магических щитов, он двумя ударными заклинаниями снес несколько бетонных плит ограждения. Разглядев проход, люди ломанулись наружу, сбросив ступор, заголосила и подалась назад жидкая толпа у дыры в ограждении. На пороге цирка образовалась давка, народ побежал…

– Валим урода! – прорычал Вадим, запуская цепь атакующих плетений самой черной пробы. Перед этим тварь с ушами походя отбила «удавку» и парализующий захват, которыми некромант-целитель из Таежного усмирял братков из Благовещенска, попытка выпить силы из собакоголового также не увенчалась успехом.

– Далеко, – сплевывая, ответил Иван. – Из этой пукалки я ему и шкуру не попорчу. Надо метров на пятьдесят подобраться.

– Надо – значит, подберемся, держись за мной. Сейчас будет жарко.

– Да я и до этого не мерз.

– Шутишь? Ну-ну, посмотрим, как ты потом запоешь, – морщась от противного вкуса маны и покрывшись солеными бисеринками пота, Вадим укреплял щиты, параллельно формируя сложносоставное утяжеленное плетение «земляных ножей». – Приготовься…

Вокруг тявкающей оравы всеми цветами радуги полыхнула защита, «пулеметная очередь» русского орка достигла цели. На третьем конструкте щит лопнул, но главная тварь осталась невредимой, легкое движение когтистой лапы вздернуло в воздух и подставило под удар несколько шакалят из толпы. Пара «гавкалок», познакомившись с плодами илантской и земной магической мысли из области боевой некромантии и магии стихий, разлетелись мелкими брызгами, несколько «псов» превратились в визжащие факелы. Последние «пули» вонзились в телохранителей-людей, закрывших босса своими телами. Реакция у них была просто фантастической. Обычный смертный не успел бы среагировать на скоростное заклинание. Некромантские «мушки», связанные с магом каналом силы, выпили из обреченных на убой жизненную энергию и высушили их до барабанного состояния, тем самым пополнив куцый резерв отчаянного некроманта. В следующий момент сфера Белова содрогнулась от мощнейшего «пинка», второй опрокинул напарников на грешную землицу. От магического удара поплыло в голове и зазвенело в ушах, но, выкладываясь на полную, Вадим сумел удержать и щит, и недостроенное плетение «ножей». Мир сократился до «здесь и сейчас». Понимание того, что он – единственный рубеж обороны между иномирными вторженцами, неизвестно как проникшими на Землю, и людьми за спиной, заставляло его держаться. У Ивана дела обстояли несколько хуже, парень не имел личных щитов, поэтому атака на сферу отразилась на нем ударом кувалды в лоб, который вызвал контузию. Из носа молодого гэбиста потянулись кровавые дорожки, капилляры в глазах полопались, сделав его похожим на взбешенного быка.

Неизвестно чем могло закончиться противостояние магов, но тут, хвала всем богам, очухались парнишки в хламидках и вовсю использовали передышку. Поняв, что их больше не прессуют, они, показывая выучку и умение работать в группе, ловко перестроились, выдвинув во фронт белобородого дедка. Видимо, люди, атакуемые помесью дворняг и попахивающих псиной бомжей, здраво рассудили, что враг твоего врага может оказаться другом тебе, поэтому они моментально сориентировались в ситуации. Дедок чего-то там пошептал, сделал пасс руками и резко саданул ладонью левой руки в сторону владельца посоха. Главный шакал, погнавшийся за двумя зайцами, отвлекся от добивания вредного туземца. Абориген, не теряя драгоценных секунд, завершил плетение «ножей» и хлопнул ладонями по земле. Зайцы оказались кусачие.

– Кр-ра-савец! – процедил Вадим, оглянувшись на товарища. – Как скомандую, стартуй за мной. Подберемся ближе и пристрелим бешеную псинку.

– На себя посмотри, чучело огородное, – отбрил Иван. Перепачканная, извазюканная в пыли и крови одежда висела на маге рваными лохмотьями, под глазом набирал цвет приличного размера

фофан. Видимо, кое-что просочилось через щиты. Шакал с дубинкой бил не в бровь, а в глаз.

– Три, два, пошли!

Одновременно с последним словом бетон вспороли тонкие иглы полутораметровых сталагмитов. Выстреливая телом вперед, Вадим активировал десяток простейших ударных заклинаний, перемешанных тремя связками «мушек» (не стоило забывать о пополнении резерва). Отставая от него на полшага, несся Иван. Острые каменные лезвия навылет прободнили полудюжину тварей, на одном из кольев монотонно верещал телохранитель главтвари, которая, хоть и не ожидала атаки с данного направления, опять ускользнула от возмездия. Болванки ударных плетений врезались в щит; видя такое дело, дедок в бесформенной хламиде поддержал атаку. Через пяток секунд защита приказала долго жить, за это время пара спринтеров успела преодолеть полсотни метров.

– Давай! – проорал Белов.

Иван резко притормозил, вскинул руку с пистолетом, зафиксировав левой рукой оружие, быстро прицелился и потянул спусковой крючок.

«Бах!» восемь раз подряд… Затвор застыл в заднем положении, сигнализируя, что магазин опустел. Владелец посоха невидяще смотрел на незапланированные природой отверстия в груди. Иван стрелял наверняка, в человеческом силуэте грудь намного больше головы. Пистолет Макарова – не снайперская винтовка, попасть из него в бошку с расстояния в тридцать пять метров сможет не каждый стрелок. Посох выпал из ослабевших пальцев, поскуливая, вожак шакалов рухнул за спины уцелевших телохранителей, ринувшихся на убийц господина. Тройка мордоворотов подхватила окровавленное тело и со скоростью сайгаков умчалась в направлении портала, остальная толпа дружно поддержала телохранителей. С воем и визгом, ощетинившись колюще-режущим инструментом, шакаломордые ринулись на землян.

– Кажется, сейчас нас будут бить, может быть – даже ногами… – Иван был прав: приближающийся противник спешил к ним явно не поздравлять с днем святого Валентина. В налитых кровью глазах читалось обещание лютой смерти.

Перезарядив пистолет, он открыл стрельбу. Теперь боец невидимого фронта целил в головы, благо сейчас расстояние позволяло всаживать пули между глаз, а с огневой подготовкой у товарища из органов было на пять с плюсом. Мозги его «подарки» выносили отменно. Маленькие дырочки во лбу и между глаз превращались в широченные пробоины на затылке, в которые можно было засунуть кулак. Что интересно, никаких амулетов и защиты на тварях не оказалось: видимо, хозяева зверинца не озаботились персональной безопасностью подвластных. Пушечное мясо во всей его неприглядной красе. Ибо Белов тоже не отставал от стрелка. Выкачав досуха несколько тварей, он пополнил резерв и теперь сплел убойную вариацию интересного заклинания из магии жизни. Миледи ратовала за его многостороннее развитие, настояв на спецкурсе боевого применения вроде бы безобидных техник целителей (особенно орчанке нравились импровизации, она долго хлопала в ладоши, когда ученик бытовым заклинанием подогрева воды за секунду вскипятил мозги здоровенной крысе; как выяснилось, орки уважали нетрадиционный подход в искусстве умерщвления противника). Попадая в живое существо, магическое плетение, составленное Вадимом, активировало жизненные процессы, протекающие в организме. Вроде ничего страшного, если они не ускорены в несколько тысяч раз. Организм за несколько секунд пожирал сам себя. Отстрелявшись, Иван с ужасом, восторгом и внутренним трепетом взирал на белесые сгустки, срывающиеся с рук мага. С еле слышным шипением они отправлялись в короткий полет. Любой попавший под «выстрел» моментально превращался в дряхлую развалину. Два-три шага – и трясущийся старичок, бывший некогда полным жизни и здоровья молодым полушакалом или одержимым человеком, испускал дух от внезапно нагрянувшей старости. Оставшись без магической поддержки, не выдержав давления, «гости» из-за грани пустились наутек, лишь последний телохранитель с безумным огнем в глазах ринулся навстречу смерти. Вадим воспользовался конструктом «мушек». Лучше такая энергия, чем тухлое дерьмо, льющееся с другой стороны. Можно сказать, домашний первачок был вкуснее заводского денатурата.

– Отбились, кажись… – Сплевывая кровавый сгусток, Иван без сил рухнул на землю.

– Да ты оптимист, парень! Это был первый раунд, скажу я тебе. Песики побежали за помощью. Сейчас они пожалуются на плохих дядей и приведут старших братиков. У тебя есть старший братик? У меня только младший, но знаешь, вряд ли обиженные и оскорбленные придут меряться пиписьками. Мои модули-разведчики не могут пробиться через щиты неизвестной природы внутри портального комплекса. И о чем это говорит?

– О чем?

– О том, что еще ничего не кончилось. Все только начинается. Эта отрыжка Анубиса обязательно вернется.

– Инпу, – поправил Иван.

– Чего? – не понял Вадим.

– Анубис – это греческое имя. Египтяне бога – проводника в царство мертвых называли Инпу. Он был покровителем некрополей и кладбищ.

– Ты гляди, какая умная «гэбня» у нас нынче пошла, – саркастически усмехнулся Белов. – Наверное, в школьных олимпиадах участвовал, а, Иван?

Оскорбленный в лучших чувствах, тот промолчал.