Стопроцентные чары
Шрифт:
В поток сбивчивого сознания Аркаши ворвалась лавина еще более сумбурных мыслей. Голоса людей перекрывали друг друга, накладывались слоями, пузырились, словно слюна безумного ауропожирателя, и бились внутри черепной коробки, будто желая вырваться наружу — сквозь трещины кости, сквозь волокна кожи — и дальше в сумрачные небеса Бездны…
«…еще один ребенок ночью на улице без присмотра родителей... быстро бегать. Давай, девочка, садись в машину… бегать... быстро…»
Аркаша, зажав ладонями уши, заорала, вкладывая в крик всю боль и накопившееся отчаяние.
Кто-то продолжал сдавливать
«...в таких случаях и отобрать тебя у нее можем…», — пробуравило воспаленный разум до отвратности приторное мурлыкание госпожи Бобруйской.
«...отобрать… отобрать…. быстро бегать…»
Отец Диспатер наконец притянул добычу к себе. Наклонившись к девчонке, карлик на секунду замешкался, соображая, когда та успела перевернуться с живота на спину.
БАЦ! Подошва кроссовка смачно влепилась в лицо Отца Диспута, с противными хлюпающими звуками погрузившись наполовину в податливую органическую массу.
— Никто не заберет меня у тети Оли! — тонко взвизгнула Аркаша.
— Что ты там мелешь, козявка?! — На лице карлика остался четкий след от удара: вмятый нос, искривленные губы, белый отпечаток подошвы на стремительно багровеющем лбу. — Я сожру ее! ТВОЮ АУРУ!
Хрипящие звуки вырывались из горла. Аркаша ползла и ползла. Она потеряла ощущение верха и низа, утратила сознание, лишилась опоры. Ей казалось, что она бредет по потолку и сила притяжения вот-вот позовет ее вниз, в объятия смертельной тверди.
Нечто огромное нависло над девушкой. В плотный комок отчаянных мыслей медленно проскользнуло что-то постороннее, чужеродное. Аркаша устало подняла голову. Дух Истины.
Пронзительный детский голосок резанул по мозгу с деликатностью маньяка-дилетанта:
«Не играй на замерзшем лугу — ты откроешь спину врагу».
— Чем это ты занимаешься, дух Истины? — Аркаша едва ворочала языком. — Пророчишь мне всякую бяку? Нашел время.
«Не играй на замерзшем лугу — ты откроешь спину врагу».
— Перестань! Перестань, прошу!
«...что могу сделать лично я?.. быть ловкой… уметь быстро бегать…»
Скользнув под сферическое тело духа Истины, Аркаша приподнялась на одно колено, фокусируясь на обстановке: беспрестанное мельтешение темных фигур. Взгляд пытался зацепиться хоть за что-нибудь, отличающееся от мрачных оттенков вокруг, за любую яркую точку, чтобы уговорить ослабевшее тело двигаться.
Вспышка впереди. Совсем маленький то скрывающийся за спинами чудовищ, то вновь появляющийся огонек. Желто-алая трепещущаяся точка на горизонте безнадежности.
— Вот ты где, козявка! — Грубые пальцы заскребли по спине девушки, зарываясь в волосы.
«Быстро бегать!»
Аркаша резко сорвалась с места, оставив в руках Отца Диспута внушительный рыжеватый клок.
Сумка сковывала движение, но девушка не могла от нее избавиться, потому что от всех этих ползаний лямки перекрутились и намертво закрепились на локтевом сгибе. Лавируя в толпе, внутренне содрогаясь от каждой скалившейся морды и когтистой лапы, Аркаша между тем целенаправленно неслась к яркому огоньку впереди. Никто не препятствовал
«Осторожно! Прибывает ученический поезд на шестнадцать часов. Во избежание чрезвычайных ситуаций, просим не пересекать желтую линию до открытия дверей», — сообщили откуда-то с потолка. Судя по писклявым интонациям, говоривший злоупотреблял гелием.
По толпе прокатился гул. Пассажиры единым организмом отхлынули от края платформы. Мгновенно определив направление основного отхода, Аркаша ринулась в противоположную сторону. Выскочив на пустое небезопасное пространство за желтой линией, оканчивающееся обрывом с рельсами на дне, девушка уцепилась взглядом за вожделенный огонек и, увеличив скорость, побежала вдоль перрона. Следом из толпы выкатился карлик и, беспрестанно выплевывая проклятия, устремился за ускользающей добычей.
«Тетя Оля... Коля… помогите...» — Аркаша всхлипнула и, вильнув в сторону, врезалась в плотную живую стену.
Пламя. Уже близко.
Задыхаясь, девушка из последних сил протянула руки к приближающемуся огоньку, чтобы в следующий миг на полном ходу протаранить нечто вполне материальное источающее тепло и приятный аромат персиков. Аппетитно пахнущее «Нечто» в долгу не осталось и отвесило Аркаше такой подзатыльник, что девушка вновь ткнулась носом в грудь мстительного обидчика.
— Совсем больная? — прошипел знакомый голос.
— По-моему, по сценарию этот вопрос должна задать я, — резонно заметила Аркаша, но при этом особо не спеша отлипать от незнакомца — того самого панка, что едва не спустил ее с лестницы. Странно, что она не ощутила этот сладковато-нежный аромат персиков при первой их встрече. Пару вдохов и весь ее страх мгновенно улетучился.
— Отлепись уже от меня, шмакодявка.
Горячие пальцы скользнули по шее девушки, согрев затылок, а затем, ухватив порядочную копну волос, дернули вверх. Чтобы сохранить шевелюру, Аркаше пришлось спешно приподняться на цыпочки.
— Больно. — Слово прорвалось сквозь плотно сжатые губы с шипящим свистом, сопровождаемым мученическими гримасами
— Это еще ничего. — На лицо парня набежала тень, лишь алые глаза поблескивали злобой в темной глубине. — Я поджарю твое тело до черных угольков. При малейшем прикосновении твоя кожа будет хрустеть, как сладкий хворост на зубах.
«Везет мне сегодня на маньяков».
— Вот ты где, голуба!
«Еще один… — Аркаша страдальчески хлюпнула носом и неуверенно царапнула кончиком ноготка руку парня, надеясь, что тому надоест игра «заполучи девчоночий скальп особо болезненным способом» и он отпустит наконец ее на свободу. — Нашлись на мою душеньку два одиночества. Один жрать любит, другой готовить. Идеальная парочка. К кому ни кинься — укокошит. При таком раскладе, поди разберись, какая из зол меньшая».