Стоять, бояться!

Обухова Оксана Николаевна

Трогательно получилось. Кира не видела Игоря почти год, тот после училища получил распределение на север, приезжал только в отпуск, а писал регулярно, но не часто, и вдруг - «Выходи за меня замуж, Кирочка»...

А ведь она ему ничего и никогда не обещала, они были просто друзьями! Встречались, гуляли, один раз поцеловались на перроне перед отправкой поезда на Мурманск...

Зачем он тогда появился так внезапно?! Почему не позвонил, не спросил, а сразу - с кольцом и букетом бух на колено!

Глупо. Кира растерялась, не зная, как ответить

не обидно, свести все к шутке. Стащила с него фуражку... И тут услышала громкий шлепок целлофана от другого букета о мусорный бачок. Обернулась: дикая случайность - на углу стоял Илья. С лицом живого покойника.

Он не позволил ничего объяснить, уехал, сменил номер телефона...

Как глупо. В тот день Кира собиралась ему сказать, что беременна.

Мама заставляла разыскать отца ребенка как-то иначе, не через телефон... Но Кира даже вообразить не могла этот разговор!

«Ты беременна? От кого? От меня или от того мужика в военной форме, которого скрывала?»

Нет, нет, это невозможно!!

За месяцы свиданий Кира хорошо изучила нрав любимого. Илья мучительно и тонко переживал положение богатенького сынка. Он ненавидел любой намек на то, что его используют, это стало идеей фикс, наваждением, маниакальной подозрительностью: «Я нужен не как таковой, а лишь как сын Льва Зубова». Илья буквально корчился, когда на него реагировали предвзято, по статусу папаши. О том, что она встречается с единственным сыном миллиардера Зубова, Кира узнала случайно: одна из приятельниц-продавщиц подсунула ей журнал с фотографией в отделе светской хроники. И навсегда запомнила реакцию Ильи на совершенно обычный вопрос: «Это ты и твой папа, да?»

Илья не поверит.

А даже если поверит, между ними навсегда повиснет вопрос: «Ты одновременно встречалась с двумя мужиками? Вояка был прибережен на всякий случай, но повезло залететь от сынка миллиардера?..»

Тьфу, как все глупо!

Илья - гордец. Он изуродован деньгами, подозрительностью.

Бог ему судья. Может быть, когда родится сын... когда улягутся страсти...

А даже если нет, сама ребенка вырастит. И там, когда-нибудь... Отец имеет право знать, что у него есть сын?

Или...

Какой же он гордец! И как все глупо!

***

Из гостиной донесся шум, потом что-то с грохотом упало в прихожей...

Кира испуганно подняла глаза: в дверном проеме стоял Илья. Тяжело дышал, как будто прибежал издалека.

Иногда, и даже часто, случается так, что ничего не надо говорить. Зубов встретился глазами с любимой женщиной, увидел в них выражение, которое раньше принимал за стыд, испытываемый предательницей, за неудобство, неловкость за измену...

Теперь в глазах любимой он прочитал вопрос.

И ведь ничего не изменилось! Кира смотрела на него точно так же, как и в первый момент, когда два дня назад открыла дверь! Она - ждала! Ждала понимания, прозрения тупого гордеца!

А он... Он все читал неверно.

– Я правда... придурок...
– после длительного молчания выдавил Илья,

встал перед сидящей на стуле женщиной на колени и уткнулся лицом в тугой огромный живот.

Сын мстительно ударил папу в ухо изнутри.

Народ в гостиной немного поудивлялся возникшей в квартире тишине. Дуся, нервно покусывая губы, ловила звуки, Олег глядел в окно. Ворочал неподъемные извилины, прикидывал, шурупил.

– Послушай, Евдокия, - сказал в итоге размышлений, - твое предложение встретиться с Мироном - полная туфта. Если рассчитываешь, что тебе как женщине послабление будет... Забудь. Девочке, ввязавшейся в серьезные мужские разборки, никаких скидок не сделают. К Мирону пойду я, и закончим на этом.

– Давай не будем горячиться, - тихонько, все еще прислушиваясь, сказала Дуся.
– Давай представим все с самого начала. Как ты собираешься встречаться с Мироновым? Позвонишь вначале?

– Естественно. Найду телефон Мирона через Антона - он мне его офис по базе пробьет, Саша же у нас официальный бизнесмен.

– Так тебя с официальным бизнесменом и связали. Что ты его секретарше скажешь?!

– Придумаю что-нибудь.
– Паршин упрямо стиснул брови.

– Ага. После того, как ты «что-нибудь придумаешь», он тебе такую «торжественную» встречу подготовит, что...
– Дуся махнула рукой.
– Но все же предположим: ты - пришел. Что дальше? Пришел ты - бывший мент, Мирон весь из себя подготовленный, на нервах...

– А если ты поедешь, он, блин, спокойно посидит, - язвительно вставил Олег.

– А чего ему для меня «торжество» готовить и шибко нервничать? Я позвоню и скажу только, что я та самая «шалава», которая его тетеньке фингал под глаз поставила. Как думаешь, он согласится встретиться с девушкой, из-за которой весь сыр-бор разыгрался?

– Проявит любопытство, - не стал спорить с очевидным сыщик.
– Но приглашение на встречу не самая главная проблема.

– Конечно. Самая главная проблема: ты - бывший мент, он - старый бандюган. У вас антагонизм врожденный, Паршин! Вы друг друга на дух не выносите!
– Поймав себя на том, что почти срывается на крик, Евдокия умерила темперамент - ну как еще до этих твердолобых мужиков иначе достучаться?!
– и продолжила уже почти шепотом: - Вот сам подумай. Мирон поймет, что к нему мент заявился?

– Много ты понимаешь в ментах и бандюганах, - пробурчал Олег.

– А я кино по НТВ смотрю, - не слишком к месту ввернула Дуся.
– Но дело не в кино, а в сути: вы с Мироном сразу же настроитесь друг против друга. Разве не так?

Сыщик поскреб в затылке, нагнал на лоб морщин: в каком-то смысле девочка - ни в зуб галошей, в каком-то полностью права. Паршин почти зримо представил, как скособочит морду криминальный авторитет - не по чину ему с ментом на мировой сходиться; как тяжело придется самому менту - Олег и в самом деле всяческих отцов порока терпеть не выносил... А перед этим пальцы шибко не погнешь, он на измене будет... Может не сложиться.