Страх Мудреца. Дилогия
Шрифт:
Однажды он поймал ее в ручье, и рифмами подавил ее страхи.
И тогда девушка забыла оглянуться, что привело к слезам.
Я улыбнулся ей и вытащил руку из воды.
Она повернулась в тот момент, когда волна ударила ее.
Она достигала только ее талии, но этого было достаточно, чтобы нарушить ее равновесие.
Она ушла в водовороте платья, волос и пузырей.
Поток вынес ее ко мне, и я, смеясь, помог ей встать на ноги.
Она поднялась к поверхности, выглядя, как трехдневная утопленница.
–
– вспыхнула она с негодованием.
– Не честно!
– Не согласен.
– сказал я.
– Ты была прекраснейшей русалкой, которую я надеялся увидеть сегодня.
Она плеснула на меня.
– Тебе нравится льстить во всем, а истину видит лишь Бог.
Ты обманщик.
Я же воспользовалась честной уловкой.
Затем она попыталась замочить меня, но я был готов к этому.
Мы боролись до тех пор, пока весело не запыхались.
Только затем я понял, насколько близко она была ко мне.
Как восхитительно.
Как мало наша мокрая одежда, казалось, разделяет нас.
Денна, казалось, поняла это в то же самое время, и мы отошли немного в сторону друг от друга, как если бы вдруг стали застенчивыми.
Порывистый ветер напоминал нам, насколько мокрыми мы были.
Денна припустила на берег, не задумываясь скинула платье, бросила его на серовик для просушки.
Она была одета в белую сорочку, которая облепила ее, когда она вернулась обратно в воду.
Она игриво толкнула меня, проходя мимо, а затем заползала на гладкий, черный, полузатопленный валун, расположенный у середины ручья.
Это был идеальный для загорания камень, гладкий базальт, темный, как ее глаза.
Белизна ее кожи и слишком выделявшаяся сорочка резко контрастировали с ним, почти слишком ярко, чтобы смотреть.
Она легла на спину и распустила свои волосы, чтобы дать им высохнуть.
Ее влажность создала картину перед камнем, которая назвала имя ветра.
Она закрыла глаза и запрокинула лицо к солнцу.
Сама Фелуриан не могла бы быть более прекрасной, более совершенной так просто.
Я двинулся к берегу и тоже снял мои промокшие рубашку и жилет.
Пришлось довольствоваться промокшими штанами, поскольку у мня не было ничего иного, чтобы одеть.
– Что означает, что камень говорит с тобой?
– спросил я, чтобы заполнить тишину, когда положил мою рубашку рядом с ее платьем на Серовике.
Она провела одной рукой по гладкой поверхности камня и сказала, не открывая глаз.
– Он говорил мне, что это такое жить в воде, но не быть рыбой.
– Она потянулась, как кошка.
– Ты не мог бы принести сюда корзину?
Я взял корзину и пробрался к ней, медленно, чтобы не всплескнуть воду.
Она лежала идеально, словно спала.
Но я видел ее губы, изогнутые в улыбке.
–
– сказала она.
– Но я чувствую твой запах, пока ты стоишь там.
– Ничего неприятного, я надеюсь.
Она мягко покачала головой, все еще не открывая глаза.
– Твой запах похож на засушенные цветы.
Как тлеющие специи, которые зацепило пламя.
– Так же, как речная вода, как можно догадаться.
Она снова потянулась и улыбнулась легкой улыбкой, демонстрируя идеальную белизну зубов и идеальный розовый цвет своих губ.
Она слегка переместилась на валуне.
Как будто освобождая место для меня.
Как будто.
Я намеревался присоединиться к ней.
Камень был достаточно большим для двух, если бы мы пожелали лечь рядом. . .
– Да, - сказала Денна.
– Что да?
– спросил я.
– Твой вопрос, - ответила она, наклонив лицо ко мне, не открывая глаз.
– Ты собирался задать мне вопрос.
– Она слегка изменила свое положение на камне.
– Ответ - да.
Как я должен был это понять?
Что я должен попросить?
Поцелуй?
Больше?
Как много я могу попросить?
– Это проверка?
Я знал, что чрезмерная просьба, оттолкнет ее.
– Мне было интересно, подвинешься ли ты немного", мягко спросил я.
– Да.
– Она переместилась снова, освобождая больше пространства рядом с собой.
Потом она открыла глаза, и они широким распахнулись при виде моего обнаженного торса, возвышающегося над ней.
Она окинула меня взглядом и расслабилась, обнаружив, что штаны все еще на мне.
Я усмехнулся, но ее широко открытые глаза и шокированный вид вернул мне осторожность.
Я поставил корзину на место, которое выбрал.
– О чем думает, моя леди?
Она слегка покраснела смутившись.
– Я не думаю, что ты способен принести девушке ее обед, после очевидного бегства.
– Она слегка пожал плечами, посматривая то на корзину, то на меня.
– Но мне нравиться твой выбор.
Мой собственный раб с обнаженным торсом.
– Сказала она, снова закрывая глаза.
– Покорми меня земляникой.
Я был счастлив подчиниться и так мы провели вторую половину дня.
***
Обед уже давно прошел и солнце высушило нас.
Впервые со времени нашей конфронтации в Северене, я почувствовал, что между нами все правильно.
Молчание больше не лежало вокруг нас, как дорожные ямы.
Я знал, что это дело терпеливо ждало своего разрешения, до тех пор, пока не спадет напряжение.
Пока дни медленно проскальзывали мимо, я знал, что наступит подходящее время, чтобы поднять тему, поэтому очень долго прикусывал свой язык.