Страх во тьме

Шторм Максим

Гид плотоядно облизнулся и протянул руку к вожделённым прелестям. Кристи не возражала.

__________________________________________________

У Артура, в очередной раз оказавшемся на дубовом полу, был вид человека, успевшего сильно пожалеть, что поспешил отдать себя в мои железные руки. А может, я просто чересчур добросовестно исполнял обещание научить юную студенческую братию основам рукопашного боя? Рядом с Артуром выброшенной на берег рыбой распластался Мартин, судя по всему мучимый той же мыслью. Созерцая усердные потуги закадычных дружков, Трейси надрывно хохотала до слёз, отпуская едкие реплики и колкости. Колин, следуя совету светлого разума, вовремя отказался от моего ненавязчивого предложения поучаствовать

в спарринге, и теперь с ужасом следил за нами. Саша и Джесс восхищённо болели за юнцов, выкрикивая бодрые лозунги команды поддержки.

Я сдержал данное мальчишкам слово. Вернувшись в Стиллхолл, мы как раз вовремя успели к ужину. Сама трапеза и обслуживание вновь были на высоте. Повар, дворецкий и универсальный Дон Рейнолдс творили просто чудеса. Стокман по-прежнему расточал наисладчайшие улыбки, заверяя нас, что мы нисколько его не стесняем, и что он будет чертовски тосковать по нашей компании, когда мы всё-таки покинем его обитель. За время нашего отсутствия практически ничего не изменилось. Мастерс пьянел ещё больше, но как-то умудрялся пока держаться на ногах. Здоровенный Блейк откровенно скучал без своих железок, уныло глядя перед собой задумчивыми глазами. Кристи ненавязчиво заигрывала с Доном, не замечая пронзающих её из-под насупленных кустистых бровей пронзительных глаз дворецкого. Грейс периодически посматривала в мою сторону, накручивая на палец тугую рыжую прядь волос. Но перейти к более решительным действиям отнюдь не спешила. А жаль. Я бы не был против. Наследный лорд Уэнрайт смелел на глазах, и скоро его наигранный фальцет надоедливым комаром жужжал у меня в ушах. Лорд, особо не стесняясь своего импозантного внешнего вида, встревал во все разговоры, высказывал личное мнение, даже если его никто не просил об этом, давал на редкость ценные и незаменимые советы. Ну а когда дошло до того, что Герби предложил Стокману устраивать в замке по определённым числам день открытых дверей для представителей сексменьшинств, даже самому недогадливому стало ясно, что ещё чуть-чуть, и даже у хозяина замка лопнет терпение. А вот мой немецкий приятель Ральф Шнитке, наоборот, был непонятно мрачен и сосредоточен. Охотник словно замкнулся в себе, что-то прикидывая в голове, и на мои недоумённые взгляды лишь досадливо морщился. Мол, всё в порядке, не обращай на мой приступ хандры внимания... Странно, однако. А с другой стороны, опять-таки все наши злоключения, начиная от аварии и заканчивая незапланированной встречей с Чокнутой Баньши казались мне всё более странными. А теперь ещё и Ральф чем-то, хоть и не хочет этого показывать, сильно озабочен. Ладно, посмотрим.

Итак, для наших занятий, с высочайшего разрешения наиглавнейшей инстанции в лице Бенджамена Стокмана, я облюбовал просторную, обшитую сосной и лиственницей комнату на третьем этаже. По деревянным панелям искривлено бежали прожилки и разводы, изредка натыкаясь на пятна сучков. Потолок привлекал внимание сложной мозаикой из лакированных дощечек. В довесок ко всему три окна, вольготно пропускающие днём солнечный свет, были забраны опять же деревянными решётками. Комната была совсем недавно отреставрирована и очень мне понравилась. Я даже дал ей имя - Древесная. А почему бы и нет?

Пышущие здоровым энтузиазмом тинэйджеры сдвинули к окнам массивный, покоящийся на витых ножках стол из кедра, устроив в центре своеобразную борцовскую арену. Благодарная аудитория живо заняла места на двух мягких, низко посаженных диванах. Для проверки сил Мартин с Артуром кидались на меня скопом, пытаясь повалить наземь. Но только больше мешали друг другу. Проще было обрушить башни Стиллхолла. Практически не двигаясь, я в мгновение ока нейтрализовывал любую атаку, скручивая нападающих в морские узлы их же руками и ногами. Не в состоянии даже задеть меня, студенты по очереди плюхались на пол. А ведь я их и пальцем не трогал! В то время как студенты со всей дури махали кулаками

и свирепо лягались. Честно, я развлекался от души. Мне было весело и интересно с этими несовершеннолетними оболтусами. Я им нравился, они мне так же импонировали. Было в них что-то чистое, незамутнённое и не подавшееся разлагающему влиянию современной жизни. Чего стоило одно то, что из всех шестерых курила одна только Трейси, и то больше по выбранному ею стилю, чем по состоянию души. Находясь в их круге, я чувствовал, что живу. По-настоящему живу. Последние годы своего бытия назвать приличной, цельной и сознательной жизнью я затруднялся...

– Ой, мамочки, я больше не могу, чес-слово! Я сейчас умру со смеху! Какой там, на хрен цирк, когда под носом происходит ТАКОЕ?
– Трейси не успевала вытирать бегущие от непрерывного хохота слёзы.
– Великие и несравненные бойцы, настоящие мужчины! Вы, часом, не пробовали выступать в шоу Мистера Бина, а? Нет? По-моему, вам туда самая дорога, братишки. Нет, вы только гляньте на их рожи! Клоуны, ей Богу...

Поднявшийся на ноги Артур испепелил Трейси кровожадным взглядом, проскрипев:

– Заткнулась бы ты лучше, крыса. Тебе-то весело... Ну, ничего, ты у меня ещё посмеёшься, посмотрим.

– Может, начнём прямо сейчас?
– куражась, спросила Стюарт.
– Набить вам ряхи у меня сил хватит, поверь.

– Ты чё, такая крутая, что ли, да?!
– МакДжонс весь побагровел от гнева.
– Скажи спасибо, что не в моих принципах бить женщин, иначе я бы уже давно набил тебе размалёванную морду!

– Ой, как страшно!

Ну вот, опять они за своё! Хуже скорпионов, засунутых в одну банку, блин. На выручку пришёл Мартин:

– Как тебе это удаётся? Мы ровным счётом ничего не можем предпринять! Ты словно привидение, просачивающиеся между нами! Ты даже не вспотел.

Я присел на корточки и улыбнулся:

– Неужели вы так ничего и не поняли? Ну как же! Действительно, я свеж и бодр, как будто и не швырял вас в течение двадцати минут на пол. Как это у меня получается? Всё очень просто. Я не трачу свою силу на отражение нападения, а использую ВАШУ силу против вас самих же. Вашей и только вашей энергией я гашу все атаки. Вникаете? Против вас работают ваши скорость, напор и ошибки. Зачем мне тратить свои резервы, когда я могу воспользоваться чужими?

– Ни фига себе, - протянул Артур.
– Уж больно мудрено звучит...

– М-да, восточная философия, - не к месту сумничал Мартин.

Я покачал головой и изрёк:

– Это одна из лучших систем самообороны под названием айкидо. Использование силы противника против него самого. Слабая женщина вполне способна завалить здорового мужчину, применяя приёмы айкидо. Так же существует несколько иная разновидность этого единоборства, гораздо более эффективная - боевое айкидо. Но... Им владеют только самые искушённые мастера. Этим парням лучше не грубить.

Внимательно вслушиваясь в мои слова, Трейси деловито кивала, неосознанно поглаживая вдетое в ноздрю колечко.

– Алекс, а ты не относишься к таким мастерам?

Пристально посмотрев на девочку, я пожал плечами:

– И хотел бы ответить положительно, но не решусь. Не смею вас обманывать. Из меня довольно-таки посредственный знаток айкидо. Я специализируюсь немножко в другой области... А айкидо... Так, знаю общую стратегию, тактику, кое-какие захваты и броски, но... Не более того.

– Да ладно тебе заливать, - буркнул Мартин.
– Тут все свои, нечего скромничать. Ишь, не знаток он! Тебя послушать, так ты вообще ничего не знаешь, ни карате, ни айкидо. А где ж ты так навострился? Служил в «зелёных беретах»?

– В далёкой юности, в институте, - не моргнув и глазом, соврал я. Но по изрядному скепсису, написанному на лицах тинэйджеров, я понял, что мне всё равно никто не поверил. Колин и вовсе осуждающе покачал головой. Я поспешил перевести разговор в другую колею: