Стракен
Шрифт:
Бек сразу понял, что ему дали взглянуть на то, каким станет мир, если демон, которого освободили недоумки друиды, добьется успеха в разрушении Запрета и выпустит на волю его обитателей. Когда это произойдет, его мир станет миром Запрета. Это будет всеобщим концом.
Не допусти этого.
Эти слова эхом отозвались в быстро исчезающем дневном свете, и Бек резко повернулся, чтобы найти Короля Серебряной Реки и сказать ему, что он этого не хочет, что он еще раз поклянется, что сделает все, о чем его просят, но обнаружил, что остался один.
Он резко проснулся, выдернутый из своего сна ощущением надвигающегося
Пендеррин внутри Запрета!
Это была его первая мысль, от чего замерло сердце. Пен находился в той чудовищной тюрьме, куда было изгнано все, что представляло собой зло в этом мире. То, что Король Серебряной Реки послал его сына в такое место, было вне его понимания. Разве мог простой мальчик иметь какие-либо шансы на то, чтобы там выжить?
Как он мог надеяться найти свою тетю и вернуть ее обратно, когда все, с чем он там встретится, будет стараться его убить?
Однако с самой большой опасностью Пендеррин столкнется не в Запрете.
— Бек, ты меня слышишь?
Он сделал глубокий вдох и моргнул от пелены, которая застилала ему глаза. В поле его зрения появилось лицо, молодое, с призрачно бледной кожей, обрамленное, как шлемом, коротко остриженными черными волосами. Протянулась тонкая рука и коснулась его щеки.
— Ты слышишь меня?
Он кивнул, рот слишком пересох, чтобы он мог говорить. Заметив его затруднения, она приподняла его голову с кровати, на которой он лежал, поднесла к губам кружку воды, чтобы он смог попить.
Пристальные темные глаза смотрели на него:
— Ты помнишь меня? — спросила она. — Я Беллизен. Друг Трефена Мориса.
Он слабо кивнул, ничего не помня.
— Где я?
— На борту «Стремительного». Ты был очень болен, Бек. В твоем боку глубокая рана от ножа, а в плечо попала стрела. Ты два дня находился в бреду, страдая от лихорадки. Я думаю, что, наконец-то, ты ее поборол.
Он все сразу вспомнил. Свой побег из Паранора вместе с Рю при помощи молодого друида Трефена Мориса, сражение с гномами-охотниками, атакующими со всех сторон, чтобы не дать им добраться до «Стремительного», мгновения потери сил, когда он, наконец-то, смог добраться до веревочной лестницы, а потом — ничего. Эта девушка поджидала их на борту воздушного корабля. Он вспомнил ее лицо, когда они затащили его на палубу и она наклонилась, чтобы заняться его ранами.
— Ты помогла мне, — произнес он.
— Исцеление — это мое друидское умение, — ответила она с быстрой ободряющей улыбкой. — Рю управляет воздушным кораблем, Трефен оказывает ей помощь, где это необходимо, а я забочусь о тебе. У всех нас своя задача. Временами моя задача казалась очень трудной, я боялась, что мы потеряем тебя.
На него нахлынули воспоминания о своих снах и кошмарах, становившиеся уже далекими и расплывчатыми. Он вспомнил о лихорадочном видении, о Короле Серебряной Реки. Он верил, что к тому моменту он свернул за угол к выздоровлению. Он был близок к смерти, но то видение вернуло его к жизни. Он содрогнулся
Беллизен дала ему еще несколько глотков воды из кружки, а потом снова уложила его на кровать.
— Тебе еще нужно отдохнуть.
Она стала подниматься, но он коснулся ее руки:
— С остальными все в порядке?
Она обернулась:
— Рю тоже ранена, но не так сильно, как ты. Несколько царапин от стрел, но они быстро начали заживать, когда я прочистила их и применила необходимые мази. Она все еще двигается медленно, но может управлять этим воздушным кораблем. За твои раны мы переживали сильнее всего. Я не думала, что нам удастся тебя спасти до тех пор, пока не прибудем в Сторлок за помощью к целителям, однако Рю сказала, что именно там друиды и станут сначала искать вас. Я вполне хорошо умею обращаться с инфекцией и лихорадкой. В начале своего обучения я провела год на фронте на Преккендорране. Мы решили не испытывать судьбу, направляясь в Сторлок.
Она замолчала, ее лицо помрачнело:
— Я слишком много говорю. Тебе нужно отдохнуть. Я скажу Рю, что ты проснулся.
— Постой, — снова произнес он. Он с трудом сглотнул, понимая срочность необходимости действий, открывшихся ему в видении. — Как долго я пролежал в таком состоянии?
— Чуть больше трех дней.
Три дня. Вся жизнь.
— Где мы находимся?
— Над Стрелехеймом, летим на север вдоль западных границ Анарских гор. — Она помолчала. — Прошлой ночью мы делали остановку, чтобы я смогла собрать растения для обработки твоей раны. И чтобы ты смог одну ночь поспать на твердой земле. Утром Рю сказала, что мы должны лететь дальше, и мы не стали задерживаться. За нами будет погоня друидов, а нам нужно найти твоего сына раньше их. Вот где мы сейчас летим.
— В Таупо Руф?
— В Таупо Руф. Перед тем, как потерять сознание, ты сказал нам, что магические воды именно там показали его местонахождение.
Но там его больше нет, подумал Бек. Однако, именно там они должны начать поиски его спутников, чья помощь, как сказал Король Серебряной Реки, им понадобится. Ключи, которые откроют двери, чтобы добраться до него — что же это значит?
— А теперь отдыхай, — сказала Беллизен, поднимаясь и дотрагиваясь до его руки.
Он медленно выдохнул и лег на спину, а она вышла прежде, чем он смог сказать что-то еще. Он лежал в наступившей тишине и смотрел на перекладины на потолке его каюты, на нижнюю часть палубы, на окна, через которые проникал яркий дневной свет. Все было таким знакомым. Но у него было ощущение, что это знакомое быстро исчезнет, и то, что лежит впереди, будет таким же новым и неизвестным, как и мысли о том, что Пендеррин и Грайанна находятся внутри Запрета.
Он на мгновение закрыл глаза, давая им отдохнуть, и тут же заснул.
Глава 13
Когда Бек Омсфорд проснулся, но был один. Он лежал на своей кровати и смотрел на тот же участок нижней части палубы, на который смотрел, когда заснул — перекладины, палубные доски, деревянные штифты и железные гвозди, которые все это скрепляли. Он почувствовал качание воздушного корабля и понял, что они по-прежнему летят. Снаружи свет уже побледнел, а краски стали размытыми. Наверное, уже сумерки, предположил он. Или серость нового рассвета. Он задумался, сколько прошло времени. И как далеко они улетели.