Страна аистов
Шрифт:
— Что вам от меня нужно? — спросил пастор, дрожащими руками натягивая сутану.
— Не бойтесь, — сказали ему. — Мы не грабители. Мы свидетели новобрачных. Нам нужно, чтобы вы обвенчали пару, которая уже ждет у кирхи. Там же и гости. У нас все готово, так что дело за вами.
Пастор только пожал плечами. Возражать в его положении было бессмысленно.
Подходя к кирхе, он увидел людей в черных одеждах. За ними, в заливе, покачивался корабль с черными парусами. И тут пастор по-настоящему испугался и бросился бежать. И убежал бы, но в темноте не разбирал дороги и уперся в кладбищенскую ограду, где его и настигли мужчины в масках.
Жених и невеста уже стояли перед алтарем коленопреклоненными. Они были единственными из присутствующих, кто не скрывал бледных, будто сделанных из воска, лиц. Пастор обвенчал их, и вся свадьба подалась из кирхи на берег залива.
Двое ночных гостей отконвоировали пастора к его дому. Уходя, они велели священнику не следить за ними, а в дополнение подперли дверь пасторского дома палкой, чтобы после их ухода тот не смог выйти.
Все еще дрожа, священник, не раздеваясь, лег на кровать. И тут раздался удар колокола.
— Ветер, — успокоил себя пастор, хотя прекрасно знал, что такого не случалось даже в самые сильные ураганы.
Утром прихожане, не найдя пастора в церкви, пришли и освободили его из заточения. Он не стал рассказывать о событиях прошедшей ночи и заторопился к службе. Но в кирхе его ждало еще одно потрясение: у алтаря стоял гроб с той самой невестой, которую он ночью обвенчал. Ни записки, ни чего бы то ни было, проясняющего хотя бы ее имя, не нашли. Пастор отпел девушку и с несколькими рыбаками — добровольными помощниками — похоронил на кладбище безымянную. На простом деревянном кресте так и было написано: «Неизвестная. 1709 год, число».
К вечеру того же дня пастор почувствовал недомогание — у него поднялась температура. Он подумал, что простыл на ночной прогулке, заварил чай из трав и укутался потеплее, надеясь, что к утру температура спадет. Но облегчения не наступило. Наоборот, его лихорадило так, что в сознание он почти не приходил.
Так в деревушку пришла чума.
Следом за пастором заболели рыбаки, принимавшие участие в похоронах безымянной невесты, потом члены их семей, соседи…
Все время дул ветер. На поселок двинулись дюны, которые некому было остановить. Песок вваливался в окна мертвых домов, заползал на кровати и столы, засыпал колодцы.
Несколько рыбаков из Росситтена пришли как-то к Пиллкоппену и долго кричали, пока к ним не вышел мальчик лет двенадцати. Рыбаки предупредили, что каждый день будут носить еду для оставшихся в живых жителей поселка и оставлять ее на окраине. Ранним утром мальчик должен был там же, на границе поселка, выставлять столько камней, сколько человек еще нуждались в пище.
В первый день на дороге перед поселком лежали девять камней. На другой день их было семь. К концу недели только один камень сиротел посреди дорожного полотна.
Песок заносил уже и кирху, а ветер все дул, не ослабевая.
По странной прихоти, чума не тронула подростка. Он единственный выжил, хотя от самого поселка не осталось и следа. Пиллкоппен без остатка был поглощен песком. Где-то в недрах дюн остался пасторский домик, кирха, погост с крестом и надписью: «Неизвестная. 1709 год…»
Упрямый мальчик не желал покидать общую могилу своих родных и соседей. Он устроился жить неподалеку,
— Как называется это место? — спросил он у мальчика.
— Пиллкоппен! — ответил упрямый мальчик.
С него и начался тот поселок, что мы знаем сегодня.
Ныне поселок Морское на Куршской косе.
Валтин Зупплит
Этот человек считался вольным крестьянином, но на самом деле был колдуном. Родом он происходил из самбийских жрецов — вайделотов. И хотя пруссы давно уже были христианами, люди, подобные Зупплиту, пользовались огромным влиянием. Они, правда, всячески скрывали от властей как свое происхождение, так и склонность к магии. Колдовство в Пруссии хоть и не наказывалось костром, как в остальной Европе, но все же было вне закона и грозило большими штрафами. Однако именно этими способностями, доставшимися ему от предков, Валтин Зупплит прославился во время прусско-польской войны 1520 года. Тогда же и вольный город Данциг, воспользовавшись обстоятельствами, попытался поживиться за счет Пруссии и высадить морской десант на западном берегу Самбийского полуострова.
Весть о появлении вражеских кораблей облетела Самбию мгновенно. Крестьяне из немцев точили рогатины, крестьяне из самбов чистили мечи своих предков, дворяне собирали дружины. Выходцы из Голландии, Чехии, Австрии, Руси — те, чьи предки пришли сюда триста лет назад, и те, кто сам только что обжился — все готовились защищать Пруссию.
В тот день ландмайстеру донесли, что есть крестьянин из вайделотов, который берется колдовством отогнать польский флот от берега. Но для этого надобно высочайшее разрешение на ворожбу. Времени на моральные колебания у ландмайстера не было — и он дал добро.
Валтин собрал огромную толпу крестьян-соплеменников. Отовсюду пришли люди, еще не забывшие язык и обычаи пращуров. В складчину они купили черного быка, несколько бочек пива и собрались на высоком берегу в районе часовни Святого Адальберта. Тут развели два больших костра и стали молиться своим богам, а закончив, быка забили и разделали тушу. Но шкуру, кости и внутренности не выбросили, а поджарили на сковороде и раскидали в море вдоль берега.
Мясо мужики варили в большом котле, нашептывая заклинания как в небо, так и в кипящее варево, движения их больше напоминали танец. Наконец мясо съели, запивая пивом, а бульон вылили в песок.
И все отошли от берега на триста шагов — только Валтин остался стоять на откосе в одиночестве. Вдруг среди ясного и чистого неба раздался раскат грома, и по правую сторону от колдуна в море ударила молния. И море закипело в этом месте, зашипело, выбросив облако пара. А по левую сторону появился песчаный смерч. Столб какое-то время крутился на берегу, а потом ушел в море и там, вздыбив огромную волну, рассыпался.
Все это наблюдали не только люди, пришедшие с Валтином Зупплитом, но и рыцари ландмайстера, и его кнехты, и он сам, поскольку был тут же, неподалеку. Не очень-то веря в колдовство пруссов, он пришел к берегу, чтобы с оружием встретить врага.