Страна Биробиджан
Шрифт:
Произвол власти в те годы заставил людей замолчать на всю оставшуюся жизнь. Страх довлел над послевоенным поколением. Он продолжал давить на нас из прошлого даже тогда, когда уже казалось, что всё давно должно было забыться, уйти в небытие.
Стена страха и отчуждения, возведённая диктатурой советской власти, всегда находила повод заявить о себе и в 1937-38 годах, и в 1949-53 годы. Наша Еврейская автономная область не смогла пережить трагедию тех лет. С той стороны стены остались провалившиеся могилы да безымянные столбики бывших жителей автономии. Только в воспоминаниях пожилых биробиджанцев осталось название — «Старое кладбище». Это заброшенное кладбище, где покоятся первые переселенцы и на котором ещё угадываются могильные холмики и стоит несколько десятков
Область, которая могла бы ещё в тридцатые годы стать Еврейской республикой, навсегда распрощалась с этой мечтой через неполные десять лет после начала переселения. Мы и сегодня не знаем, сколько сил, энергии, человеческих жизней было вложено в эту мечту, сколько блестящих умов и талантов учёных, писателей, поэтов, артистов, художников, инженеров, специалистов, простых рабочих, не говоря уже о руководителях государства, общественных деятелях, принимало участие в её создании и строительстве.
Идея образования Еврейской республики на Дальнем Востоке получила в конце двадцатых годов широкий международный резонанс и поддержку многих зарубежных стран. Десятки зарубежных отделений ОЗЕТа (общество землеустройства еврейских трудящихся), а также ряд специально созданных для этой цели общественных организаций и свыше полутора тысяч евреев-переселенцев, приехавших из четырнадцати стран мира, рассчитывали создать на новой земле свою Еврейскую обетованную страну.
Пережив Великую депрессию в США в начале тридцатых годов, еврейские общины, прогрессивные общественные деятели этой страны вели мощную кампанию в поддержку Биробиджанского проекта. Руководитель Агро-Джойнта доктор Джозеф (Иосиф) Розен (1877–1949) встречается с президентом США Франклином Рузвельтом и министром финансов Генри Моргентау по вопросу выделения товарного займа Еврейской автономии, а затем ведёт переговоры с правительством СССР и руководством нашей области о поддержке строительства автономии.
Несмотря на отдалённость от центра России, суровую природу, на организационные проблемы, неурядицу, безалаберность многих руководителей, тысячи переселенцев выехали из захолустных еврейских местечек, где не было работы, царил голод и совершались антисемитские погромы, в надежде избавить свои семьи от этого, казалось, непрекращающегося кошмара жизни.
Власть дала им на короткий исторический миг надежду на будущее и разрушила эту мечту, словно испугавшись этой идеи. Власть боялась и уничтожала тех, кто только начинал задумываться о её проблемах и ошибках. У неё были свои понятия и неписаные законы. Она периодически как бы сходила к нам с небес, вниз, как будто по лестнице Яакова, и требовала считать её непогрешимой, истиной в последней инстанции. Но власть не ангелы, для которых была построена эта лестница, и её заповеди не от Бога. Ей казалось, что она неподсудна и непорочна, но прошло короткое, по меркам истории, время, и люди прозрели, увидев в конце коммунистического пути тупик. Те, кто поддерживал власть в прошлом, затаились в тени стены, но у многих будто пелена упала с глаз. После семидесяти лет борьбы за социализм и коммунизм оказалось, что за «железной стеной» есть другой мир, построенный по другим принципам и законам.
В кремлёвской стене, в самом центре России, лежит прах людей, многие из которых были причастны к созданию этой атмосферы страха и отчуждения. Порой кажется, что призрак этих людей продолжает витать в России, напоминая нам о трагических страницах истории, бередя старые раны и вызывая воспоминания. От этой стены веет холодом даже в летний зной.
В прошлой коммунистической системе жизненный путь человека был предопределён: роддом, детсад, школа, армия, институт, работа, жена, дети, старость и вечный покой. Всё расписано, разложено по полочкам, как на скрижалях Завета, вручённого Богом Моисею на горе Синай. Партия власти многие из этих заповедей перенесла в Моральный кодекс строителей коммунизма, поскромничав сделать ссылку на первоисточник.
Что происходило
Только в последние десятилетия вспомнили и заговорили о философии жизни. В её фундаменте должны быть заложены основополагающие принципы: право человека на жизнь и свободу. Они должны быть главной ценностью и целью цивилизованного общества. Об этом должна заботиться власть, которую избирает народ. Но от разговоров до реальных изменений в жизни сколько должно пройти лет, а может, поколений, никто не знает! Нет ответов на эти вопросы и у сегодняшней власти, так как нет идеологии, которая была бы понятна каждому человеку. А как хочется верить в лучшее во имя будущего наших детей!
После издания первой книги я начал поиск нераскрытых страниц истории Биробиджана. Эта книга посвящена нашей прошлой и нынешней жизни, процессам, происходившим в первые годы строительства области, людям, чьими стараниями создавался этот удивительный и неповторимый край, о котором все прошедшие десятилетия говорили и по-прежнему пишут и обсуждают в разных уголках нашей планеты.
Безусловно, каждый из приведённых в книге рассказов самостоятелен, но все они посвящены одной теме — нашей истории — и написаны на основе проведённых в последние годы научных исследований. Надеюсь, что читатель откроет для себя новые факты и с высоты двадцать первого века узнает, как и кем создавалась Еврейская автономная область, и сам оценит происходившие в те годы события.
История образования и строительства Биробиджана, несмотря на то, что уже немало изучено и написано на эту тему, остаётся загадочной и нераскрытой в силу ряда обстоятельств и событий. Это, в первую очередь, закрытый до сих пор доступ ко многим документам в Государственных архивах, отсутствие подробного описания ряда дел, хранящихся в областном архиве, напечатанных или написанных от руки на идише, возможно, имеющих важнейшее значение для понимания процессов и событий, происходивших в те годы. Следует также иметь в виду, что большая часть архивов и документов находится в ряде дальневосточных городов, а также в Москве, Санкт-Петербурге и, конечно, в ближнем и дальнем зарубежье. Несмотря на это, интерес к образованию Еврейской области, проявленный в конце двадцатых годов многими еврейскими организациями, учёными, писателями, поэтами, художниками как в СССР, так и за рубежом, не пропадает уже многие десятилетия.
О Биробиджане уже в первые годы его образования были написаны сотни книг и статей на русском, идише, иврите, украинском, белорусском, английском, немецком, польском, испанском и многих других языках. Можно не сомневаться, что информации о нашей области в те годы было больше, чем о любом другом регионе страны.
Фотографии тридцатых годов запечатлели новостройки, работу артелей, сельскохозяйственное производство, быт переселенцев. Небольшие стенды в Биробиджанском ОЗЕТе пестрели вырезками десятков газетных и журнальных статей из различных стран мира. Тысячи документов хранятся в библиотеках, музеях, архивах, частных коллекциях, в том числе в США, Германии, Украине, Беларуси, Израиле и, конечно, в Биробиджане. Они напоминают нам о том нескрываемом интересе, который был проявлен в мире к переселению евреев на Дальний Восток в начале прошлого века.
Волны репрессий, прокатившиеся по стране, нанесли непоправимый вред развитию нашей области. Более шести тысяч её лучших представителей были репрессированы, оказались в тюрьмах и лагерях, свыше тысячи из них были расстреляны по надуманным обвинениям в кулачестве, троцкизме, национализме, шпионаже, космополитизме. Запоздалая реабилитация после смерти уже не имела никого значения, а тем, кто остался в живых, не могла компенсировать горе и страдания, выпавшие на долю этих людей, до конца своей жизни преданных советской власти.